обязанность означает, что она касается всех, а оформление допуска – лишь части граждан. Другие могут иметь доступ к сведениям, содержащим государственную тайну, и без оформления допуска (например, депутаты, адвокаты и т. д.).
Во-вторых, Конституция декларирует возможность правоограничений, если это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55).
Все это свидетельствует в пользу квалификации таких действий виновного как государственной измены в форме выдачи сведений, составляющих государственную тайну.
В научных трудах высказывалась и принципиальная позиция о возможности в целом упразднения рассматриваемой формы измены. «Представляется целесообразным оставить в законе указание только на такую форму измены Родине, как шпионаж, который охватывает собой и случаи выдачи тайны лицом, обладающим тайной, и случаи собирания или похищения указанных сведений с целью передачи их иностранному государству, иностранной организации или их агентуре»[72].
Действительно, на первый взгляд, основания для объединения шпионажа и выдачи в одну форму измены имеются: по объективным признакам деяния близки. Однако по содержанию они нетождественны. Например, лицо в экстремальных ситуациях действий зарубежных спецслужб может под физическим принуждением, не исключающим проявления воли, т. е. возможности руководить своими действиями (ч. 1 ст. 40 УК), либо под психическим принуждением выдать сведения, составляющие государственную тайну. Если при этом отсутствует ситуация крайней необходимости, то такие действия, следуя указанной логике, необходимо рассматривать как шпионаж, что противоречит содержательной оценке данного явления.
Иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям, как указано в ст. 275 УК, «в проведении враждебной деятельности» против России выражается в совершении различных деяний, направленных на оказание им содействия в проведении разведывательной и иной подрывной деятельности против основ конституционного строя и безопасности Российской Федерации, если они не охватываются вышеуказанными формами государственной измены. В настоящей редакции норма вызывает сомнение с точки зрения необходимости указания на враждебный характер действий в отношении России со стороны другого иностранного государства или организации. Вряд ли нужно профессиональное противодействие спецслужб возводить до масштабов глобальной политики и взаимоотношений целых государств. Совершенно правильно предлагается «исключить из нее (статьи 275 УК. – С. Д.) указание на враждебный по отношению к России характер преступной деятельности. Если в военное время понятие враждебности является закономерным, то в мирное время оно становится неуместным»[73].
Объективно оказание помощи связано с установлением контакта (связи) гражданином России с иностранным государством, иностранной организацией
См.: Российская газета. 2008. 10 июня.
