объединение круга лиц в форме преступного сообщества и с этого момента преступление считалось оконченным, то новый УК связал момент окончания преступления с конкретными действиями по насильственному захвату или насильственному удержанию власти[77].
Выделение заговора из форм измены логично и обоснованно, поскольку он не вписывался в объект посягательства данного преступления. Заговор не связан сам по себе с изменой в пользу другого государства. «По этой причине, например, с большими трудностями столкнулись обвинение и суд при квалификации действий организаторов ГКЧП (события августа 1991 г.). Очевидно, что заговорщики не пытались оказать помощь какому-либо государству в проведении им враждебной деятельности против бывшего Советского Союза. Поэтому юридический „крах“ этого дела также свидетельствовал о необходимости выделения указанных действий из государственной измены в самостоятельный состав государственных преступлений»[78].
Субъективная сторона государственной измены характеризуется виной в форме прямого умысла, при котором лицо сознает общественно опасный характер действий, указанных в диспозиции данной статьи, и желает их осуществить.
Некоторые авторы высказывали мнение о возможности совершения измены и шпионажа с косвенным умыслом[79]. Однако данная позиция не нашла отражения как в практике, так и в теории.
Подлежит установлению направленность умысла – нанесении ущерба внешней безопасности России. Не следует путать два понятия: «действие в ущерб внешней безопасности» и «действие с целью нанесения вреда (или ущерба) внешней безопасности». Первое характеризует объективную сторону преступления, когда лицо вменяемое осознает, что совершаемые действия наносят объективно вред внешней безопасности. Второе же характеризует субъективную сторону измены. Однако указания о цели в диспозиции ст. 275 УК нет[80].
При этом мотивы могут быть самыми разнообразными: чаще всего – корысть, но возможны и месть, националистические побуждения, страх предания гласности собранных на изменника компрометирующих материалов и т. д.
Например, американская разведка поставила Филатова, скомпрометировавшего себя за границей, перед альтернативой: либо сотрудничество с ней, либо сообщение властям об его аморальном поведении, со всеми вытекающими последствиями (отзыв из-за границы, потеря места работы, крах карьеры и т. д.). Изменник предпочел первый вариант поведения, чем нанес большой вред интересам безопасности государства[81].
Мотивы, хотя и не указанные в данной норме, имеют большое значение в раскрытии механизма совершения преступления, определении степени вины и назначении наказания.
Субъектом (исполнителем) государственной измены признается только гражданин России, достигший шестнадцатилетнего возраста. Соучастниками же преступления (кроме исполнителя) могут быть иностранные
См.: Комментарий к ст. 278 УК РФ // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: «Инфра-Норма», 1996.
См.: Курс советского уголовного права. Т. 4. М.: «Наука», 1970. С. 77, 87, 89.
А. В. Рагулина ошибочно полагает, что обязательным признаком субъективной стороны государственной измены является цель – причинение ущерба внешней безопасности РФ (см.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть. М.: «Инфра-М-Контракт», 2009. С. 568).
Архив КГБ СССР. Уголовное дело № 24.
