других хоккейных домов.
В заднем кармане вибрирует телефон, но я не спешу его проверять. Я знаю: мама сегодня работает в закусочной, к тому же я уже говорил с ней после игры, так что это точно не она. Все остальные могут подождать. Я делаю несколько глотков пива, наблюдая, как народ с головой погружается в музыку и алкоголь, и наконец чувствую, что расслабляюсь впервые с тех пор, как сошел со льда.
Хоккей у меня в крови, нравится мне это признавать или нет, и я не чувствую себя более умиротворенным, чем когда выхожу на покрытый инеем каток, а под ногами оказывается шайба. Когда пару недель назад тренер вызвал меня в свой кабинет и вручил капитанскую нашивку, клянусь, я почувствовал, как у меня загорелись глаза. Мне пришлось проглотить комок в горле, когда он пожал мне руку и сказал, что я заслужил ее. Это послужило доказательством того, что я хорош, что, несмотря на таких людей, как Джош Питерс, и его гребаные деньги, я могу чего-то добиться.
Я допиваю остатки пива и, заметив, как Брианна, стоящая рядом со своими друзьями, испепеляет меня взглядом с другого конца комнаты, понимаю, что пора сваливать. Бросив бутылку в мусорное ведро в углу, я похлопываю Арчера по плечу и желаю ему спокойной ночи.
– Я иду спать, – говорю я, и он с ухмылкой кивает.
Он уже и сам приметил Брианну. Арчер тоже трахал ее, поэтому точно знает, какая она, и сегодня или, может, вообще в этом году мне не хочется иметь с ней дело. Она не так уж хороша в постели, да и к тому же мне стоит думать об игре.
Арчер переводит взгляд с нее на меня, затем отвечает:
– Как насчет настоящей утренней кардиотренировки?
Его вопрос вызывает у меня улыбку, ведь почти каждое утро мы с ним совершаем пробежку перед тем, как отправиться в спортзал, и обычно это происходит еще до начала занятий. Иногда к нам присоединяются еще несколько членов команды, если могут вытащить свои задницы из постели, но большую часть времени мы остаемся вдвоем. Я прослеживаю за его взглядом – тот возвращается к Брианне, но она уже разговаривает с другим нашим товарищем по команде, Деймоном Форбсом, и я замечаю, что Арчер хмурится, но не спрашиваю его, в чем дело. Если бы он хотел мне сказать, то сказал бы.
– Конечно, чувак, звучит заманчиво.
Я киваю ему, затем иду к лестнице и направляюсь в свою комнату, не обращая внимания на многочисленные целующиеся парочки.
Когда я добираюсь туда, – запираю за собой дверь, затем тянусь к футболке и снимаю ее через голову. Иду к своей кровати, выкладываю содержимое карманов на тумбочку, прежде чем расстегнуть джинсы и переодеться в шорты, а после присаживаюсь. Как только спина касается спинки кровати, экран телефона загорается, и я вспоминаю о сообщении, которое проигнорировал ранее. Злясь на написавшего – кем бы он ни был, – я протягиваю руку и хватаю телефон, открывая новую переписку с незнакомым номером.
Неизвестный номер
Ты когда-нибудь чувствовал себя настолько одиноким и незаметным,
