фунтов. Но нет! В новом озарении она присела на постели. На два фунта, семь шиллингов, девять с половиной пенсов меньше.
Смотришь – а там и две сотни, а уж там – и три.
– То-то и оно, – вслух сказала она. – Скоплю, хоть бы жизнь на это ушла.
Она встала, взяла карандаш и принялась за подсчеты.
Если бы платье стоило фунтов пятьдесят, она бы, наверное, оставила это дело, но самая чудовищность суммы околдовала ее. Почему хотят женщины шиншиллу, или соболя, или бриллианты, или самые дорогие духи, дома, рестораны? Наверное, такие дорогие вещи как бы подтверждают твою ценность и женственность. Миссис Харрис чувствовала, что платье за четыреста пятьдесят фунтов лучше всего на свете. И карандаш легко забегал по бумаге.
Зарабатывала она три шиллинга в час. Работала по десять часов, шесть дней в неделю, пятьдесят две недели в год. Высунув язык, она множила, вычитала, и получила 468 фунтов в год, то есть точную цену платья и дороги.
Тогда она принялась за другую колонку – налоги, еда, лекарства, туфли, то да се. Выходило, что придется экономить не меньше двух лет, если не будет неожиданного дохода. «Что ж, накоплю», – сказала она и выключила свет. Заснула она мирно, как ребенок, и проснулась не от горя, а от радости.
Когда вечером, после восьми, явилась Вайолет и удивилась, что она еще не в пальто, Ада изучала проспект под названием: «Как экономить в свободное время».
– Мы опоздаем, – сказала гостья.
– А я никуда не пойду, – ответила хозяйка.
– В кино не пойдешь? – удивилась Вайолет. – Это ж Мэрилин Монро!
– Не могу. Экономлю, – сказала Ада.
– Ой ты господи! – снова удивилась гостья. – С чего это?
– На платье от Диора, – ответила миссис Харрис.
– Нет, ты спятила! – вскричала подруга. – Оно же стоит полтысячи!
– Сотня уже есть, – сказала героиня, – и два фунта, семь шиллингов, девять с половиной пенсов. Остальное накоплю.
Подбородки миссис Баттерфилд затряслись от восторга.
– Да, – сказала она, – характер у тебя есть. Я бы так в жизни не смогла. Вот что, идем, я за тебя заплачу.
– Не могу, – сказала неумолимая миссис Харрис, – я тебе не отдам.
Миссис Баттерфилд тяжело вздохнула и стала раздеваться.
– Что нам эта Мэрилин! – сказала она. – Можно и чайку попить. Слыхала, лорда Клеппера опять арестовали? Дела-а… Я у его племянника убираю. Хороший мальчик. Не то что дядя.
Миссис Харрис приняла жертву, но виновато взглянула на чайницу. Скоро она будет пуста. Эта статья расходов тоже вычеркнута.
Так началась долгая пора экономии и лишений, которая ничуть не огорчала миссис Харрис, расстраивало только одно – теперь она не покупала цветов.
Она не покупала ни сигарет (все ж утешение), ни джина. Она ходила пешком и дыры в подошвах заклеивала клейкой лентой. Она отказалась
