избавляется от них," – пробормотал главный исследователь, хмуро глядя на показания приборов. "Немедленно зафиксируйте ее конечности! Нам нельзя допустить, чтобы она навредила себе во время введения антагониста."
Эрика ощутила, как грубые кожаные ремни впиваются в кожу, надежно фиксируя ее руки и ноги к холодной металлической поверхности. Между зубами насильно вставили резиновый фиксатор. Она вздрогнула, когда чьи-то холодные пальцы постучали по ее виску.
"Послушай внимательно, милая," – произнес насмешливый голос над ухом. "Если твой мозг еще способен воспринимать информацию, то должен тебя предупредить – будет адски больно. Но," – добавил он с неуместным весельем, "после процедуры ты почувствуешь значительное облегчение."
В следующее мгновение сознание Эрики взорвалось невыносимой болью. Ощущение было сродни мощному электрическому разряду, пронзившему все тело. Каждая клетка, казалось, горела огнем, а в висках стучала кровь.
Лаборатория наполнилась приглушенными стонами, пока приборы продолжали методично фиксировать показатели жизнедеятельности подопытной.
Постепенно сознание начало возвращаться к ней, и тело содрогнулось в конвульсиях. Из пересохшего горла вырвался пронзительный крик, эхом отражаясь от каменных стен. Кожаные ремни, удерживающие ее на столе, натянулись до предела, когда она начала биться в судорогах. Девушка металась из стороны в сторону, издавая душераздирающие стоны, которые говорили о невыносимой боли.
Время, казалось, остановилось в этой комнате. Лишь после долгих мучительных минут ее тело начало успокаиваться, а крики постепенно стихли, сменившись хриплым дыханием. Мелкая дрожь все еще пробегала по ее телу, а грудь судорожно вздымалась от беззвучных рыданий.
– Достаточно. Можете забирать ее, – произнес он с явным раздражением, указывая костлявым пальцем на Эрику. – И передайте Зепару мое предупреждение: если он пришлет еще одну пациентку в таком состоянии, я буду вынужден доложить о его действиях, подрывающих весь проект.Доктор, поправив свой халат, недовольно поджал губы.
В тюремном медицинском блоке царила гнетущая тишина, нарушаемая лишь жужжанием люминесцентных ламп под потолком. Воздух здесь был пропитан запахом антисептиков и больничной стерильности.Тяжелый взгляд целителя следил за тем, как помощники начали отстегивать ремни.
Эрика с трудом разлепила веко, осторожно наблюдая за удаляющимися фигурами конвоиров. Её сознание все еще было затуманено после недавнего происшествия, а от яркого света больничных ламп глаза нестерпимо жгло. Постепенно зрение начало проясняться, и окружающие предметы стали обретать более четкие формы, хотя свет по-прежнему причинял дискомфорт.
В поле зрения появился доктор – массивный мужчина в белом халате, чье лицо казалось совершенно незнакомым. Эрика попыталась сфокусировать на нем взгляд, щурясь от назойливого освещения. Её голова все еще кружилась, а в висках пульсировала тупая боль.
"Отлично, зрачки реагируют
