всего, что он только что услышал. Марк внимательно наблюдал за его реакцией, и ждал, когда следователь вымолвит хоть слово.
– Скажи честно, – наконец выдавил Кулешов, – ты на учете нигде не стоишь?
– Нет, – вздохнул Марк.
– Употребляешь? – Марк отрицательно покачал головой. – Может, у тебя утечка газа? – Кулешов втянул носом воздух, принюхиваясь. – Знаешь, иногда отравление угарным газом может вызывать галлюцинации и бред.
– Не может, – равнодушно ответил Марк.
– Но ты же не всерьез веришь, что твоя невеста – та самая ведьма, что рассказала Арсению про ритуал воскрешения мертвых? Или веришь?
– Я не говорил, что Карина ведьма, я сказал, что она обращалась к ведьме, и в ее дневнике есть описание ритуала, похожего на тот, что у Плач-камня пытался провести Арсений.
– И дальше что? – все еще недоумевал Кулешов.
– Ну как ты не поймешь? – раздраженно бросил Марк. – Карина обращалась за помощью к какой-то ведьме, об этом мне рассказала ее мать. А потом в вещах дочери обнаружила дневник, который передала мне. Я начал его листать и понял, что по большей части там описаны разные магические ритуалы, один из которых очень напоминает тот, что мы видели на поляне. Арсений же на допросе сказал, что про ритуал ему рассказала женщина, но имя ее назвать отказался…
– … и ты решил, что твоя невеста и мой убийца консультировались у одной и той же ведьмы? – закончил Кулешов.
– Именно! – Марк ликующе хлопнул в ладоши.
– Да бред, – скептически сказал Кулешов. – Сколько этих шарлатанок по всей стране? Тысячи! Если не миллионы… Да и что там было особенного в ритуале? Пентаграмма? Так их даже подростки в заброшках везде рисуют!
– Нет, – Марк подошел ближе и снова выдвинул ящик стола. – Смотри, – он протянул Кулешову блокнот в твердой обложке.
– Слушай, это как-то неудобно… – замялся Кулешов, разглядывая совместное фото Марка и Карины, – все-таки личное, – он выразительно округлил глаза, от чего Марк невольно улыбнулся – в обычное время следователь не отличался особой деликатностью.
– Я не возражаю, читай.
Кулешов бросил на Марка еще один подозрительный взгляд, после чего осторожно открыл блокнот. Он медленно перелистывал страницы, стараясь не особенно разглядывать совместные фотографии Марка и Карины и игнорируя все восторженные записи, которые девушка адресовала своему возлюбленному на страницах дневника. Постепенно стихи и сердечки сменились чертежами и списками, а дойдя до разворота, на котором была изображена пентаграмма, Кулешов и вовсе замер. Он жадно пробегал глазами неровные надписи и на его лице недоумение сменилось удивлением, когда взгляд упал на знакомое название.
– А откуда ей было известно про настоящий Плач-камень?
За окном давно стемнело, остатки еды в пластиковых контейнерах с логотипом ближайшего ресторана покрылись неаппетитной коркой, а Марк и Кулешов
