style="font-size:15px;"> – Хм! Конечно. В этом есть резон, – задумалась она, протирая платочком губы.
– Вы мне – я вам. Такая откровенность на откровенность и все на доверии! Вроде игры, – не унимался я, ища подходящие слова.
– Странный вы! Все так неожиданно. Умом понимаю, но этого мало…
– Не торопитесь с ответом, – сказал я, поднимаясь и приближаясь к окну.
Перестук колес стал слышней. За стеклами уныло однообразно мелькали: клочки полей, одинокие деревья, петляющие деревенские дороги, прошлогодние скирды почерневшей соломы.
Даже не знаю, что вам сказать. Давайте попробуем. Спрашивайте, – сказала она немного глухо.
Я вернулся на место. Мы встретились глазами.
– Начнем с главного. Вы когда-нибудь любили? – выпалил я, и сам понял в ту же секунду, что это перебор и начинать надо было не с этого.
– Mon dieu!!! Миша! Как вы прямо и в лоб, – промолвила она, немало смутившись.
– Извините. Вырвалось.
Моя попутчица испытывающе и недоверчиво посмотрела на меня, боясь включиться в эту игру, но все же чудесный напиток из Сурожа не позволил ей совсем закрепоститься.
– Говорить об этом? – она помолчала.– Конечно, нет! Ну, как можно?! Об этом я не буду с вами беседовать. Все-таки вы мужчина.
– В том то и прелесть. Мы как бы поглядим на себя с позиции противоположного пола.
– Миша! Миша! Вы настойчивый молодой человек, а я слабая женщина. И все это так заманчиво.
– Решайтесь.
– Господи! Я работаю учительницей в церковно-приходской школе для девушек Новодевичьего Монастыря. У меня малолетняя дочка, недавно отняла от груди, сейчас сидит с няней. Кто бы знал, на что вы меня толкаете!
– Вы считаете, поговорить о любви – это недостойное занятие? – не отступал я, пытаясь найти аргументы в поддержку моего предложения.
– Par le chemin de Micha. Тут речь не об этом.
– Ваши ученицы из церковно-приходской школы не увидят и не узнают, … что с того?
– А муж? – задумчиво произнесла она.
– А муж и тем более, – безапелляционно заверил я.
– Знаете, создается впечатление – мы с вами как заговорщики беседуем.
– Давайте тогда шепотом, – предложил я, шутливо снижая голос.
– И все-таки нет, мой дорогой Миша. Понимаю. А душа противится.
– Потому что ничего не было! – выпалил я решительно, уверенный в своей правоте. – Я не сомневаюсь, вас отдали замуж без любви!!! Или скажете, не так все было!?
– Без любви, без любви. … Вы же ничего не знаете мой дорогой. … Если бы только можно было все изменить!! Нет, что уж там! Лучше не начинать этот разговор вовсе.
Она замолчала в волнении, подошла к проему купе, приоткрыла дверь и тут же плотно захлопнула, очевидно, убедившись, что никто не подслушивает.
– Ничего вы не знаете, – подтвердила
