и уложим».
– «Салон-люкс»! Так я его назвала.
Ч-черт!
– А что? Клиентов в последнее время навалом. Бизнес прибыльный. В следующем месяце хочу недельку побалдеть у моря. На острове Менорка.
Добила. Меноркой меня добила!
– А-а… отличный выбор, – промямлил я, торопливо отхлебнув тепловатого «Стелла Артуа».
– Ты-то сам отдохнуть намыливаешься? А, Джеки? И где?
– Джейми, – поправил я. – Подумываю… м-м… намылиться… У меня друзья в Канаде – если будет возможность, смотаюсь к ним.
– Канада мне как-то не пришла в голову, – сказала Изабель с крайним недоумением – там ведь говорят по-французски. – Она помолчала, склонив голову набок. – Значит, она рядом с Францией?
Какая башковитая! Прямо под боком! О-о… Я готов был побить Джеки. Так меня подставить!..
Вообще-то я сам себя подставил, нечего было в первый же вечер провоцировать Изабель.
Да, друзья мои, нелегкий выдался вечерок. Чтобы окончательно не скиснуть, пришлось и дальше накачиваться совсем уж теплым пивом. А ведь известно, что стоит здорово надраться – и любая гнусная ситуация становится грандиозно гнусной.
Когда Изабель стала что-то нести про своего брата, отсидевшего полгода за кражу со взломом («копы, твари, подловили парнишку»), я приканчивал пятую пинту, и задница моей болтуньи уже представлялась мне более скругленной.
На седьмой пинте я поглаживал ляжку, а самому мне под прикрытием стола разминали причинное место. Должен сказать, это больше походило на вымешивание теста. Изабель легко взяли бы в штат пекарни при такой-то мощи и сноровке.
Тем не менее стояк возник практически сразу. После двухгодичного воздержания даже варварское тисканье может здорово завести.
– Сунь руку под юбку, – прошептала она мне на ухо.
И ведь сунул, наклюкавшийся болван, точно в середку, с лихостью мясника, вспарывающего брюхо рождественской индюшки.
Я поддел мизинцем резинку на чулочном поясе, эта эластичная сволочь больно ударила меня в ответ, рука дернулась, и большой палец нечаянно соскользнул в промежность. Изабель даже не шелохнулась. Плотоядно ощерившись, она потянулась ко мне с поцелуем, одной рукой намертво вцепившись в мошонку, другой в предплечье, чтобы удержать мою руку (и палец, палец!) на прежнем месте.
Нос достойно выдержал атаку: сногсшибательное амбре было надежно перекрыто перегаром от семи двойных порций водки, смешанных с «Ред Буллом». Только рано я обрадовался: вскоре язык Изабель проник в самое мое горло – видимо, она втайне мечтала полизать мне почки. Я понял, что чувствовал Джон Хёрт из ужастика «Чужой», когда в него внедрялся эмбрион инопланетянина.
Тридцать секунд показались двумя часами, а когда мне позволили глотнуть воздуха, опять накатила тошнота. Но… я и на этот раз справился. Хотя никогда еще мне не было так хреново. Глянул вниз: торчун был категорически не согласен с привередливостью своего хозяина и
