бы провести разведку в замке, узнать вообще, куда я попал. А ещё лучше, доверить операцию профессионалу…
– Ай, ладно, – я вкинул в себя сразу две таблетки.
Потом высыпал на руку заготовленный порошок, стал втирать в бедро. Что я там увижу, когда вскрою? Вдруг тут одними щипцами не справиться?
Я зашипел, когда кожа на бедре вспыхнула огнём. Подождав, когда всё занемеет, я вытащил из чашки с водой кусок простыни с дыркой, накрыл зону операции. Взял нож…
– Вася, не дрейфь, окей? – в который раз прошептал я, понимая, что у меня уже словесный понос.
Тим, спокойно.
Впереди очень много сложностей. Будь я псионик, то смог бы закинуть сознание в берсерка, который не чувствует боли.
Берсерк себе руку отгрызёт, и перестанет двигаться, только если вся кровь вытечет, и не будет питания у мышц. Но у меня только обезболивающее.
А ещё мне может не хватить сил сломать себе кость щипцами. Для этого, конечно, рядом лежала кочерга с гнутой ручкой, которую замучился оттирать, но я надеялся, что до этого не дойдёт.
Я знал анатомию. Я знал основы полевых операций. И здесь вершилось безумство.
Но прыгать на покалеченной ноге, как цепной пёс, на коротком поводке – это не про меня. Уж лучше сдохнуть от сепсиса…
Да и всё равно меня потащат к этому Коряжному, если что. Чем я рискую?
В разум снова прилетело возмущение и страх от хозяина тела, он стал сопротивляться, и я улыбнулся. Васёк, ты постигаешь ту сторону моего характера, из-за которого у меня с командованием вечно были проблемы.
– Поехали, – и нож двинулся по коже.
***
Обезболивающее было отличным. Со свойствами антисептика, я мог им посыпать уже открытые участки раны, и боль поначалу исчезала. Но этого не хватило…
Моё сознание стало улетучиваться как раз на том моменте, когда я дошёл до открытой кости щипцами. Вася отключился гораздо раньше.
Нож выпал, я стал заваливаться, и опёрся на локоть, удивляясь, почему вокруг стало так светло. Боль, вокруг одна только боль.
– Ярость пса, – кое-как слепив пальцы в непривычный для этого тела якорь, я снова попытался вызвать берсерка.
В такой момент он просто обязан запуститься!
Но свет в глазах от боли заполнил всё пространство, а потом боль вдруг исчезла.
Как и я…
***
– Да, твою луну, ты что наделал?! – Вася на стульчике в круге света надрывался.
Злился, жжёный пёс, стискивал стул из всех сил и кричал в темноту, из которой я смотрел на него.
– Мы же там умираем! На хрена ты это затеял?
– Почему сбежал от Вепревых? – задал я чёткий вопрос.
Нет, не слышит. Василий так и надрывался, ругая меня, на чём свет стоит.
– В Пробоину тебя, слышишь, Иной?! Я не собирался помирать! – он закачался на стуле, словно в трансе, и вдруг зашептал, – Надо найти их оракула. Бывший оракул у Вепревых, это он меня проклял.