работа заканчивалась, я убегал на холмы. Моё любимое место – старая заброшенная железнодорожная станция, вросшая в землю, словно забытый реликт прошлого. Там были старые платформы, заросшие травой, и ржавые остатки рельсов, которые тянулись в никуда. Это место всегда казалось мне странным и загадочным. Тина говорила, что когда-то там ходили поезда, но я не верил. Поезда, как я думал, принадлежат большим городам, а не маленьким деревням вроде нашей.
Моими единственными друзьями были Джейк и Томас, мальчишки с соседней фермы. Они были близнецами и неразлучны. Вместе мы строили шалаши, лазали по деревьям и устраивали настоящие войны с деревянными мечами. Но иногда я замечал, что мне больше нравится быть одному.
В такие дни я уходил на станцию и представлял, как когда-то по ней проносились поезда. Я сидел на платформе, слушал ветер и смотрел вдаль, пытаясь понять, почему эти рельсы вызывают у меня одновременно восторг и тревогу.
Моя жизнь, на первый взгляд, была обычной, но внутри меня всегда жил какой-то вопрос. Словно я был частью чего-то большего, чего ещё не мог понять. История дедушки о поезде душ заставила меня ещё больше задуматься. Может, дело в том, что я всегда чувствовал эту странную связь с рельсами? Или, может быть, в том, что я, как говорил дедушка, рано услышал зов?
Я не знал. Но каждый вечер, засыпая, я ощущал, как во мне шевелится то, что нельзя объяснить словами. Это было похоже на интуицию, на знание чего-то, что мне ещё предстоит открыть.
Однажды, в один из таких тихих вечеров, я спросил у Тины:
– Ты когда-нибудь слышала что-то странное на холмах?
Она долго смотрела на меня, прежде чем ответить:
– Нет, Сальм, я никогда ничего не слышала. Но ты ведь и сам знаешь, что странное всегда начинается с тебя.
Я не понял, что она имела в виду. Но её слова остались со мной, как тень, следовавшая за мной день за днём.
Холмы, ферма, рельсы, рассказы дедушки… Всё это было моей жизнью. И всё это, как я чувствовал, вело меня к чему-то большему. К чему-то, что я пока не мог увидеть.
Глава 3: Сердце Анджолин
К старшей школе моя жизнь успокоилась. После той истории с поездом прошло много лет, и я научился не вспоминать о ней. Но даже теперь, когда я смотрю на это время, я понимаю, что в моей жизни происходило нечто, что с самого начала готовило меня к борьбе за самое важное.
Анджолин Энстронг.
Её улыбка, едва заметная, как солнечный луч, пробивающийся сквозь облака, была такой же редкой, но каждый, кто видел её, запоминал её навсегда. Она была самой застенчивой девочкой в школе – сидела на последней парте, опускала глаза, когда к ней обращались, и всегда отвечала тихо, почти шёпотом. Я знал, что у неё не было друзей, кроме её записной книжки, которую она носила везде с собой.
Я увидел её впервые в школьной библиотеке. Она сидела у окна, рисовала что-то в своей книжке и, казалось, была где-то далеко. Мне понадобилось
