внушения, снова обсудил ее случай с Брейером. Когда в 1890 году два специалиста по нервным болезням объединили свои работы по исследованию истерии, Анна О. заняла в них почетное место.
Одна из причин, почему Анна О. была такой образцовой пациенткой, заключалась в том, что бо2льшую часть творческой работы молодая женщина проделывала сама. С учетом того, какое значение Фрейд впоследствии будет придавать умению слушать, совершенно естественно, что пациентка должна была внести почти такой же вклад в создание теории психоанализа, как ее лечащий врач Брейер или, если уж на то пошло, теоретик Фрейд. Четверть века спустя Йозеф Брейер справедливо отмечал, что лечение Берты Паппенгейм содержало «зародыш всего психоанализа». Однако именно Анна О. сделала логические открытия, и именно Фрейд, а не Брейер, усердно культивировал их, пока они не дали богатый и неожиданный урожай.
В разных описаниях этой истории болезни встречаются неясности и противоречия, но бесспорно одно: в 1880 году, когда Анна О. заболела, ей был 21 год. По словам Фрейда, это была молодая женщина, «очень образованная и талантливая», добрая и отзывчивая, занимавшаяся благотворительностью, энергичная, иногда упрямая и необыкновенно умная. «Физически здоровая, – отмечал в истории болезни Брейер, – менструации регулярные… Высокий интеллект, превосходная память, удивительная [способность к] логическим построениям и развитая интуиция, в результате чего любая попытка ее обмануть оканчивается неудачей». Он также прибавляет, что ее сильный ум способен «переварить твердую пищу», но, нуждаясь в этой пище, девушка ее не получала, поскольку была вынуждена оставить школу. Таким образом, обреченная на скучное существование в своей строгой еврейской семье, она была склонна «систематически погружаться в мечты», или как выражалась сама Берта, в свой «личный театр». Брейер с сочувствием относился к обстоятельствам ее истории. «Чрезвычайно однообразная жизнь, полностью ограниченная семьей, – в телеграфном стиле сообщает история ее болезни. – Выход ищется в страстной любви к отцу, который балует ее, и в потакании своему высокоразвитому поэтическо-фантастическому таланту». По мнению Брейера (Фрейд вспоминал об этом с удивлением и насмешливым недоверием), сексуальное начало было у нее поразительно неразвито.
Событием, спровоцировавшим истерию, стала смертельная болезнь отца, к которому, как заметил Брейер, девушка была сильно привязана. За исключением двух последних месяцев его жизни, когда она сама серьезно заболела, Берта преданно и неустанно ухаживала за отцом во вред собственному здоровью. В течение этого времени, когда она выполняла обязанности сиделки, у нее появились и стали усиливаться лишающие сил симптомы: вызванная потерей аппетита слабость, сильный кашель нервного происхождения. В декабре, после полугода такого изнуряющего режима, у Берты развилось сходящееся косоглазие. Энергичная и жизнерадостная молодая девушка превратилась в жалкую жертву
