они вывалились обратно, погоняемые Эдом Луби и телохранителем.
– Вон! Вон! – кудахтал Эд Луби в темноте. – Где ты взял ключ?
Пьянчужка не ответил, и Эд Луби сгреб его за грудки и прижал к стене.
– Я тебя спрашиваю, где ты взял этот ключ?
– Гарри Варнум дал, – признался пьянчужка.
– Передай Гарри, что он больше не член клуба, – заявил Луби. – Если кто-нибудь даст свой ключ недоноску вроде тебя, из клуба он исключается.
Луби повернулся к спутнице пьянчужки.
– Не вздумай еще раз здесь появиться! Тебя я не впущу, даже если ты придешь под ручку с самим президентом. Я для того и превратил ресторан в закрытый клуб, чтобы свиньям вроде тебя вход был закрыт и мне не приходилось обслуживать… – И он назвал ее тем самым словом, которое описывало ее профессию.
– Бывают в жизни вещи и похуже, – ответила она.
– Например? – нахмурился Луби.
– Я-то никого не убивала. В отличие от некоторых.
Луби и глазом не моргнул.
– Ты хочешь побеседовать об этом с начальником полиции? – спросил он. – Или с мэром? А может, с судьей Уомплером? В этом городе убийц считают злостными преступниками. – Луби подошел к девице вплотную и смерил ее взглядом. – То же самое с крикунами и… – Он снова назвал ее по заслугам. – Меня от тебя тошнит.
И тут Луби с размаху дал ей пощечину. Он ударил девицу так сильно, что та покачнулась и беззвучно рухнула на землю.
Пьянчужка попятился от нее, от Луби, от громилы-телохранителя, даже не пытаясь помочь своей спутнице. Он просто хотел убраться подальше отсюда.
Зато Харви Эллиот выскочил из машины и помчался к Луби прежде, чем Клэр успела его остановить.
Харви врезал Эду Луби в живот – живот оказался твердым, как железная бочка.
Удовлетворение от удара стало последним, что запомнил Харви, – в себя он пришел уже на пассажирском сиденье. Машина стремительно мчалась вперед, за рулем сидела Клэр. Голова Харви бессильно лежала на плече жены, с которой он прожил четырнадцать лет.
На щеках Клэр еще не высохли слезы, но она больше не плакала. С мрачным и решительным видом Клэр на полной скорости гнала машину по грязным, неухоженным улочкам делового района Илиума. Редкие фонари горели тусклым светом. Машину то и дело потряхивало на рельсах заброшенных трамвайных путей. Большие часы в витрине ювелирного магазина давно остановились. На неоновых вывесках, одинаково маленьких и красных, горели слова «БАР», «ПИВО», «ЗАКУСОЧНАЯ» и «ТАКСИ».
– Куда мы едем? – спросил Харви.
– Ты очнулся! Как ты себя чувствуешь? – отозвалась Клэр.
– Не знаю, – ответил Харви.
– Посмотрел бы ты на себя.
– И что бы я увидел?
– Вся рубашка в крови. Твой выходной костюм безнадежно испорчен, – сказала Клэр. – Я ищу больницу.
Харви сел прямо, осторожно повел плечами и покрутил головой, пощупал затылок.
– Со
