правой руки из кармана куртки, она медленно подошла к Харальду.
Внезапно Харальда охватила паника. А вдруг у неё там оружие? От этих современных детей можно ожидать чего угодно. Они же целыми днями играют в стрелялки или смотрят фильмы про насилие и убийства. А что, если она сейчас прикончит его и он больше никогда не увидит своих внуков?!
– П-пожалуйста, не п-причиняй мне вреда! – запинаясь, выговорил Харальд. – Я с-собственно, ни… ничего такого не ви… видел!
– Мне очень жаль, – пролепетала девочка, и в её глазах появилось искреннее сочувствие. Затем она резко выбросила руку вперёд, и Харальд почувствовать в шее такую боль, будто в него вонзилась тысяча игл. Он открыл рот, но из него не вырвалось и звука.
Прежде чем потерять сознание, он заглянул девочке в глаза. Они были невероятного сияющего бирюзового цвета. Глубокие и непостижимые, как само море.
Говорящая черепаха
Наверное, Фрицу не стоило читать книгу о вампирах. На самом интересном месте мама отправила его спать, и вот уже целый час он лежал в постели и гадал, что же будет дальше. Идея забраться под одеяло с фонариком и продолжить чтение не казалась ему удачной: если мама поймает его за этим занятием, она по-настоящему рассердится.
– Как бы мне хотелось, чтобы твоя страсть к чтению хоть как-то повлияла на твои оценки по немецкому языку! – часто повторяла она.
Каждый раз, когда Фриц получал оценку ниже единицы, он слышал эти слова, произносимые с лёгкой укоризной. С Леной мама не была так строга. То, что его сестра-близнец училась на одни единицы, давало ей массу преимуществ в отношениях с родителями, особенно когда речь заходила о том, чтобы лечь спать попозже. А ведь Фриц на целых пять минут старше неё! Да и что он мог поделать, если учительница считала его сочинения «слишком иносказательными» и «недостаточно ёмкими»? Что это вообще означало? Да, у него отличная фантазия. И Хильдегард, например, его сочинения нравились. Его сестра всегда смеялась над тем, что Фриц разговаривает с морской черепашкой. Но ему и правда казалось, что Хильдегард слушает его и даже понимает, хоть и не может ответить.
Внезапно тонкий писк возле правого уха вырвал Фрица из его размышлений. Будто укушенный тарантулом, он подскочил на кровати. Комар! Фриц ненавидел комаров. Маленькие кровососы чаще всего нападали на него именно тогда, когда он пытался заснуть. И здесь, в Глуши-на-Море, их было не меньше, чем песчинок на пляже.
Фриц включил свет и поднял с пола одну из своих меховых голубых домашних тапок в виде головы Коржика из «Улицы Сезам». Теперь осталось только найти комара. Дверь в комнату сестры была прикрыта неплотно, и оттуда доносилось её размеренное посапывание. Как обычно, на двери у неё висела табличка «Не шуметь. Гений мыслит».
Жалко, что её мыслительный процесс заглушал писк комара.
Взгляд Фрица скользнул по книжным полкам, прогнувшимся под тяжеленными томами о рыбах и океанах, по водолазной станции Lego и наконец остановится на аквариуме.
