для своих родителей. Даже для самой себя… Мертва. Первая часть откололась со смертью моего любимого кота Дарвина. Вторая после ухода Терри. Остатки того, что когда-то было сердцем, забрал Уилл. Агаты больше нет. Извини, но ты обратилась не к тому человеку. Мертвецы больше ничего не могут изменить и никому помочь.
– Разве? Джедедия бы с тобой поспорил. Однако, если ты так мертва, как об этом говоришь, почему стала заботиться о молодом человеке в соседней палате?
Действительно, зачем она вообще решила возиться с ним? Не лучше было бы окончательно закопаться в себе, отогнав даже малейшее напоминание о прошлой жизни? Или хотя бы развлечься новой чередой опытов. С чего она вообще увидела в нём человека? С чего решила, что ему одиноко? Зачем пробудила сочувствие и оголила душу?
– Просто мне показалась, так я хоть как-то искуплю свою вину за все эксперименты, что ставила на нём. Хоть он этого и не помнит, моя память всё ещё цела.
– Так скажи, почему, когда я даю тебе шанс сделать то же самое, ты сразу отрекаешься от него? Похоже, ты и вправду не справишься…
Агата вздёргивает голову к окну. Маргарет сдалась так быстро? Но самое главное, почему это так задело Агату? Видимо, где-то в глубине всё ещё тлеют огоньки сопротивления судьбе.
– …в одиночку, – немного помедлив, заканчивает Маргарет. – Ты права. Исправить ошибки прошлого невозможно. Даже Вечным не под силу обратить время вспять. Всё в этой жизни повторяется. Никто ничему не учится, потому что люди не живут так долго, чтобы заметить это. Однако это не значит, что бороться за жизнь – бесполезная возня. Я даю тебе шанс, Агата. Ты можешь не ценить его хоть сотню раз, но упускать…
Ворон замолкает. Кажется, на той стороне птичьего провода кто-то тяжело вздыхает.
– Голдсмит говорил, что девушка, запятнавшая себя грехом, способна очиститься в глазах других, лишь умерев. Так что в какой-то степени ты теперь совершенно новый человек, чья история лишь начинается. Мир запомнил Агату как гениального ученого, вырывшего себе могилу безумными идеями. Незачем больше волноваться о невежестве общества. Однако есть те, для кого ты по-прежнему жива. Что сейчас чувствует твоя мать? Дейл? Рен-Клод? Что сейчас чувствую я?
Агата не может подобрать слова. Её так долго грызли совесть и боль, что она напрочь забыла о том, что не только ей одной может быть тяжело. Чувства к другим притупились под грузом съедающего изнутри горя. Сможет ли её душа найти покой и залатать раны новыми поступками? Загладить вину перед другими. Вспоминать о прошлом со смирением. Собрать по частям раздробленное сердце. Вновь видеть сны. Смотреть на облака и угадывать в них не только очертания тех, кем когда-то дорожила… Таков ли шанс, что даёт ей Маргарет?
Взгляд невольно возвращается к стене, за которой спит её новый друг.
– Первый шаг уже сделан, Агата, – шепчет за спиной голос. – Ты умная девочка. Но чтобы поступать правильно, одних мозгов недостаточно. Я могу помочь
