вот и славно. Тогда рули к южной части острова, там самая удобная для швартовки бухта.
Как и сказала Шилова, южная бухта оказалась самой большой и защищенной от ветра. Пристани или какого-либо причала там не было, но для яхты «Белая волна», имеющей мелкую осадку, было достаточно небольшого углубления или песчаного дна, чтобы подойти близко к берегу.
– С прибытием, – сказал Руслан, как только нос лодки зарылся в песок.
– Отлично. – Анна Николаевна улыбнулась и указала рукой в сторону леса. – Лагерь разобьем на том пригорке. Между лесом и пляжем.
– Хорошо.
Заповедник – это территорией ученых. Григорьев без возражений помог им перенести с катера поклажу и контейнеры для забора материала, заботливо упакованные в коробки. Команда женщин действовала быстро, слаженно. Поэтому, солнце еще только начало садиться, а на отведенном под лагерь месте уже стояли четыре палатки, навес, стол и лавочки. Закончив раскладывать вещи и надувать матрасы, они все вместе перекусили, после чего женщины ушли плавать, а Руслан все же сходил на яхту за алкоголем и, ничего никому не сказав, направился вдоль острова. Анна Николаевна видела его, но останавливать не стала, только покачала головой и проводила строгим взглядом. Он ушел заливать свое горе в соседнюю бухту. Гораздо меньшую по размеру, зато с чистой полоской желтого песка. Пока преодолевал каменный разделитель, хлебал водку прямо из горла. Думал, станет легче и он просто отключится. Хотелось забыться в глубоком сне. За ночь ему так и не удалось поспать. Мысли гремели в голове, вообще не позволяя расслабиться. Но спиртное тоже не помогло, наоборот, еще больше подогрело злость. Добравшись до пляжа, он сначала сел, допил бутылку, а потом вскочил на ноги и помчался в воду. Он кричал, размахивал руками и даже пытался пнуть воображаемого Диму. А еще покрывал всевозможными оскорблениями Марусю.
– Маруся… твою мать… какая же ты Маруся? Ты… что б тебе…
Накричавшись вволю и выплеснув весь свой гнев, он, наконец, угомонился, упав замертво посреди пляжа.
Пробуждение принесло вполне ожидаемые ощущения. Но горело все отчего-то не только внутри, но и снаружи. Словно его в котел с горячей водой опустили или решили зажарить в огромной адской духовке, что не меняло сути. С трудом разлепив заплывшие веки, Руслан поморгал. Он понял, почему так жарко, но, к своему удивлению, увидел солнце через покрывающие его голову и тело широкие листья. Сразу стало не по себе. Горе-дебошир тяжко вздохнул. Получается, кто-то из женщин пожалел его, пришел сюда, срубил листья, чтобы уберечь от палящих лучей солнца. Неудобно получилось. Он поднялся, отряхнулся от въевшегося в кожу песка и вновь посмотрел на листья. Не хватало, чтобы о нем, тридцатилетнем мужике, заботились, как о маленьком ребенке. Твердо решив, больше не раскисать, он направился к лагерю.
Ученые пили чай и, как только капитан яхты подошел
