за помощь, но мне пора.
Лисси, всё так же молча слушавшая рассказ сестры, повернулась ко мне и спокойно произнесла:
– Мы уже говорили, Тилла, здесь никто не будет тебя искать. Пей чай.
Видя на моём лице искреннее непонимание, девушка решилась всё-таки что-то мне пояснить. Выдержав небольшую паузу, она всё так же негромко начала свой рассказ:
– Тилла, сейчас моя сестра дома и у меня есть полное право ответить на твои вопросы при ней. На мой взгляд, так правильно. – Я приняла удобную позу и вся обратилась в слух, а Алиссандра продолжила: – Шесть лет назад городскую стражу возглавил Носир Шаминэр, человек, славящийся крайней жестокостью, эгоизмом и властолюбием. Он подмял под себя всех, кого только смог – огнём, мечом, подкупом. Люди везде люди, они быстро усваивают такие уроки. Кто не захотел подчиняться были либо казнены, либо успели сбежать. Наших родителей он прилюдно казнил на площади за категорический отказ верно ему служить. Мне кажется, я не ошибусь, если предположу, что ты сделала нечто подобное. – Её прямой вопросительный взгляд наткнулся, на моё смущенное лицо и поджатые губы. Поняв, что угадала, Лисси возобновила рассказ: – Мама была очень сильным целителем. Она могла больше, чем все местные вместе взятые. Шаминэр предложил ей стать его личным лекарем, но получил отказ, потому что главным условием служения было служение только ему. На её сторону встал мой наш отец – Главный городской маг. Папа был Тёмным, и Шаминэр его боялся, поэтому убедил главу Иссара, что отец представляет для него большую опасность. В общем, в назидание тем, кто ещё сомневался в своей лояльности к Главе стражей, родителей казнили на площади через отрубание головы… – По щекам сидевшей, как натянутая струна, девушки текли слёзы. Рядом молча гладила её по руке Римма, казалось, даже дышавшая через раз и словно заново проживающая эту огромную для семьи трагедию. Теперь мне стала понятна и яркая обстановка в доме – это попытки хоть как-то раскрасить такую унылую жизнь, воспитанность и сдержанность Лисси – сестры выросли в достойной и благовоспитанной семье. Я же молча внимала каждому слову, давая выплеснуть эту боль, чтобы, возможно, сёстрам стало немного полегче. Немного помолчав и взяв себя в руки, девушка продолжила повествование. – Так мы остались одни. У нас отобрали всё состояние и титулы, привилегии, дав взамен этот старый дом и разрешив работать только одной из нас, будто продолжая наказывать и дальше. Выбор пал на Римму, так как она обладает только папиной магией и умеет её скрывать. Для города мы изгои, наш дом обходят стороной, а если встречают на улице, то ведут себя грубо, унижая, а порой и бросая отходы. Всё потому, что в своей мести Шаминэр опорочил родителей так, что выходить из дома мы стараемся редко. Римма, правда, умница, научилась не реагировать на всю эту грязь, – девушка тепло посмотрела на сестру, сидя при этом с идеально прямой спиной, словно держал её только собственный внутренний стержень, не дающий сломаться окончательно.
Сильные девочки, нравящиеся мне всё больше и больше.
В рассказе я уловила одну интересную,
