style="font-size:15px;"> Софи вздохнула и вытянулась на кушетке, скрестив руки на груди.
– Гипноз, что это? Что-то страшное? Мне будет больно? – ее голос слегка дрожал. – А может, я усну и не проснусь?
– Ну, что ты, милая, ничего такого, – Мари ободряюще взяла её за руку. – мы с твоим папой рядом, не забывай об этом.
–Жаль, просто я подумала, если умру, то все закончится, меня больше не будут ненавидеть одноклассники, соседи и…мама.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Мари и Адам переглянулись
– Ты про эти сплетни? Софи, не пройдет и месяца, и они все забудут: смерть Шона, нелепые подозрения. Ты ведь ни в чем не виновата! – Адам старался говорить максимально убедительно. Дочь посмотрела на него взглядом затравленного зверя.
– Давайте уже начнем, – в руках Мари качнулся на цепочке медальон с черными спиралевидными линиями, – Софи, смотри на это и постарайся сосредоточится.
Софи задержала дыхание, руки ее дрожали и покрылись мурашками, словно она вот-вот окунется в холодную воду.
Медальон плавно качался из стороны в сторону. Тиканье часов на стене казалось громким и неумолимым. Адам старался не двигаться, чтобы не разрушить наступившее безмолвие.
Софи сонно смотрела на черные линии. Ее нервно сжатые руки расслабились, казалось, еще немного и девушка заснет.
– А теперь закрой глаза, – голос Мари доносился откуда-то издалека, – постарайся вспомнить последний день перед тем, как ты потеряла память. Какое было число?
– Помню, была весна, – сказала дочь детектива отстраненным голосом, – март, нет, конец марта. Вроде пятница. Я пошла в школу, на уроках было скучно. Моя подруга Ханна рассказала о том, что Шон скоро приедет. Он ездил в Нью-Йорк. Всем говорил, что хочет посмотреть город, а на самом деле, -Софи слегка наморщила лоб, – у него были там прослушивания. У Шона талант, его голос…
– Софи, ближе к делу. Откуда ты узнала о прослушиваниях Шона?
На мгновение Адам подумал, что его дочь заснула, но внезапно она сжала руку в кулак и сказала все тем же отстраненным голосом:
–Я не помню. Правда, не могу вспомнить. В тот день все было как обычно, дома я играла на пианино, а потом наступил вечер. И тут в голове появились странные мысли: «Мы должны помириться, я и Шон, так больше не может продолжаться». Мы ведь не общались после той ссоры.
– Ты решила помириться с Шоном, а потом… – мягко направила её Мари.
– А потом я легла спать, а дальше… дальше все как в тумане.
– Постарайся вспомнить, – голос психолога стал настойчивее. – Ты проснулась следующим утром у себя дома, да?
– Я не знаю… наверное, – внезапно тело Софи свела судорога. – Я помню свет, лицо Шона, Ханна плачет, а дальше, – тело девушки начало содрогаться, – дальше…надпись на двери: «Я вернусь за тобой», – из ее носа тонкой струйкой потекла кровь.
От неожиданности Мари выпустила медальон из рук. В тот же миг Адам ринулся к дочери и схватил ее за плечи:
