обсуждать всё подряд: от того, почему питательные смеси всегда имеют привкус картона, до теорий о том, как на самом деле устроены другие планеты. Эва, обычно сдержанная, неожиданно рассказала историю из своего прошлого, чем привлекла всё внимание к себе.
– Это был мой первый исследовательский проект, – начала она с лёгкой улыбкой. – Я собрала образцы почвы с поверхности станции, но случайно перепутала их с наполнителем для кошачьего туалета.
Наоми откинулась на стуле, хватаясь за живот от смеха.
– И как ты это поняла?
– Когда результаты анализа показали повышенное содержание аммиака, – спокойно ответила Эва. – Моё начальство неделю обсуждало «необычную флору с уникальными химическими свойствами».
– Ну, я думаю, ты спасла их карьеру, – прокомментировал Маркус. – Такое открытие не забудешь.
Наоми вытерла слёзы, бросив на меня хитрый взгляд:
– Арина, а у тебя есть провалы в карьере? Или ты всегда такая идеальная?
Все взгляды устремились на меня. Их добродушное внимание заставило меня почувствовать лёгкую неловкость.
– Было одно, – наконец призналась я, пряча улыбку.
– Ну-ну, – Маркус подался вперёд, подперев подбородок руками. – Рассказывай.
– Когда я училась на станции, мне поручили проверить систему вентиляции, – начала я, задумчиво постукивая вилкой по столу. – Я слишком доверилась симулятору и случайно заблокировала весь поток воздуха.
Наоми громко захохотала, а Маркус чуть не упал со стула.
– И что, все сидели без воздуха? – спросил он, утирая слёзы.
– Почти, – я пожала плечами, с трудом удерживая улыбку. – К счастью, это была симуляция, а не реальная станция. Но капитан потом неделю проверял все мои расчёты.
– Ну, теперь понятно, почему ты такая дотошная, – заметила Наоми, подмигнув.
– Это называется ответственностью, – ответила я, беря ещё один кусочек еды, который по вкусу всё равно не напоминал ничего съедобного.
– Или страхом заблокировать всем кислород, – добавил Маркус с хохотом.
Мы смеялись ещё какое-то время, обсуждая истории друг друга. Эти разговоры были простыми, теплыми, живыми. Я чувствовала себя частью команды. Но где-то глубоко внутри всё равно оставалось странное ощущение, будто я наблюдаю за этой сценой со стороны.
Я смотрела на смеющихся друзей и думала: Как они это делают? Как так просто смеются и живут, будто всё под контролем?
Столовая снова наполнилась шумом и смехом.
После обеда Наоми осталась со мной в инженерном отсеке, хотя я была уверена, что она скорее хочет повеселиться, чем помочь. Её голос раздавался ещё до того, как дверь закрылась за ней:
– А вот и наш инженер года. Как успехи?
Я чуть повернула голову, не отрывая глаз от панели.
– Если под «успехами» ты имеешь в виду отсутствие взрывов, то всё отлично.
– Звучит скучно, – поддела она,
