купюры; уж не помню, кто это сказал.
– Джон может рвать тысячедолларовые купюры до конца своих дней, если захочет.
– Не понимаю, как это может помочь исполнить пророчество.
Эдуардо закатил глаза.
– Это просто бред! Ты же не можешь делать вид, будто какая-то яхта окажется слишком дорогой для Джона. Он может купить себе «Королеву Элизабет», если захочет!
И в этот миг редкой драгоценной ясности, подобной той, что охватывает человека, когда он видит сон и вдруг осознает это, Джон понял, что в этот миг он должен принять решение, которое повлияет на всю его оставшуюся жизнь. Он наклонился вперед с таким чувством, как будто все происходило в ускоренной киносъемке, потянулся через стол и выудил из всех проспектов корабельного маклера один, который запомнился ему еще раньше, – папку из белого картона с золотым тиснением, где лежала фотография самого большого из предлагаемых судов с подробным описанием: океанская яхта с двумя яликами и вертолетной палубой, укомплектована командой из двенадцати человек. Цена была заоблачной, равно как и расходы на ее содержание.
Он раскрыл проспект и поднял его повыше.
– Я, – твердым голосом, разрезавшим воздух, словно стальная плеть, – решил купить это судно.
Они смотрели на него: Эдуардо с широко открытыми глазами, Грегорио – с отвисшей челюстью. Никто из них не произнес ни слова. Наконец Грегорио протянул руку, взял проспект, молча просмотрел его с очевидным неудовольствием и вернул обратно со словами:
– Это ваши деньги.
«Да, – ликуя, подумал Джон, когда Грегорио шел к двери. – Вот именно!»
Декорации были идеальными. Момент – идеальным. Из офиса корабельного маклера через высокие окна, чистые, словно горный воздух, открывался вид на бухту Канн. На белоснежном мраморе стоянки для автомобилей в тени пальм припарковался «мерседес», который привез их из аэропорта. Они сидели в мягких, уютных кожаных креслах напротив письменного стола, сделанного из темной корневой древесины, величиной с два бильярдных. Картина, висевшая на стене за ним, была размером три на четыре метра. Яркая, пестрая и, вне всякого сомнения, подлинная. На самом маклере был костюм от «Эрменеджильдо Зенья», на ногтях – аккуратный маникюр, а на лице – сияющая улыбка.
– Само собой, мы позаботимся обо всем, – объявил он с той смесью небрежности и услужливости в голосе, которая вызывает доверие и желание иметь дело с тем, кто знает, о чем говорит. – Мы обеспечим вам причал для яхты в Портечето и членство в тамошнем яхт-клубе, если захотите, – кстати, весьма эксклюзивный клуб. Мы уведомим все необходимые власти, подберем команду и позаботимся о необходимой страховке. Все, что вам нужно, – это позвонить капитану и сказать, когда и куда вы хотите отправиться.
– Чудесно, – кивнул Джон, чувствуя себя великолепно.
Секретарь, которая принесла документы,
