моего сознания, и я ощущала, как его тревога обвивает моё сердце.Факел внезапно вспыхнул ярче, осветив древний рельеф на стене – сложный узор, переплетённый символами и знаками, уходящими корнями в далёкое прошлое. Стефан внимательно изучал изображение, аккуратно проводя пальцем по холодному камню, касаясь тайн прошлого.
– Это оно, – прошептал он, – здесь записано Заклятие. Мы нашли то, что искали.
Очерченный светом факела силуэт Стефана выглядел твёрдым и непоколебимым, но в глубине его глаз плясали тени нарастающего страха, который я тоже ощущала – страха перед тем, что скрывалось в этих древних стенах.
Его взгляд остановился на центре рельефа, где светящийся камень был вплетён в узоры. Сердце колотилось в предвкушении, когда он приложил руку к камню.
Тотчас стены загудели, издавая низкий, оглушающий звук, и перед нами открылся проход, ведущий в темноту, столь же глубокую, как самые мрачные уголки нашего сознания.
Мы шагнули через порог в неизведанное.
Воздух уступал место незнакомому запаху, одновременно странному и тревожно знакомому. Стены приближались, создавая иллюзию, что мы идём внутри живого организма, который тяжело дышал и моментально реагировал на наше вторжение. Факел освещал дорогу, но отбрасываемые им тени казались более живыми, чем само пламя, они извивались и повторяли каждое наше движение.
Стефан шёл впереди, прокладывая путь сквозь плотный, почти осязаемый мрак. Мы ощущали боль камней под ногами, их тихий шёпот о прошедшем свете, о тех жизнях, что некогда наполняли эти подземелья.
– Не торопись, – неожиданно Стефан остановился, подняв руку в знак предупреждения.
Запах стал более металлическим, витал запах крови. Мы оказались перед величественными вратами, украшенными узорами, которые казались более тёмными, чем сама ночь.
Было искушение обернуться и бежать, но звуки, донёсшиеся из-за двери, остановили нас – это был хор голосов, скорбный реквием о потерянных душах.
Стефан нажал на рельефный камень, и двери медленно открылись. Изнутри вырвалась волна ледяного воздуха, маняще приглашающая внутрь. Мы переглянулись, молча осознав, что возврата нет.
– Идём, – приказал Стефан. – Судьба уже соткала свою сеть, и нам остаётся только следовать за нитью.
Мы скрылись в темноте, за нашими спинами медленно закрылись двери, сгущая мрак. Мы шли в неизвестное, в объятия Авалонских тайн, где каждый коридор был темнее предыдущего. И каждый шаг наш отдавался эхом во мраке, пробуждающим древние заклинания и силы, их воскрешения в новом мире.
Звучание наших шагов утопало в похоронном безмолвии, вселяющим тоску. Этот лабиринт казался всё более бесконечным и запутанным, словно был лишь фрагментом кошмарного сна, пугающего своей бездной.
Стены были покрыты вековым грибком, создавая иллюзию, что от них текла чернота, как из древних ран. Факел в руках Стефана едва освещал этот путь сквозь мрак, его
