мне хреново, – взглянув в ванной в овальное, висящее над фарфоровой раковиной зеркало, прохрипел он.
Его глазные яблоки были покрасневшими, рыжие волосы растрёпаны, и трёхнедельная щетина прибавляла ему на вид несколько десятков лет. Он умылся ледяной водой, почистил зубы. Отправился, еле передвигая, точно восьмидесятилетний старик, ноги, на кухню, шаркая по линолеуму. Открыв холодильник, он достал оттуда пиво «Корона», открыл его и начал жадно глотать. В два глотка он уговорил бутылку и принялся глушить вторую. Не прошло и трёх минут, как две пустые бутылки оказались в мусорном ведре. Послышался звук, похожий на лязг дверного замка, кто-то вставил ключ в замочную скважину и начал открывать дверь. Дверь распахнулась, и на пороге появилась его мама Галина Кононенко. Она разменяла пятый десяток, хотя, глядя на её худощавое телосложение и миловидность, ей можно было дать не больше тридцати.
Она прошла в небольшой коридор, сняла куртку, повесила её на вешалку в шкаф. Дорогой деловой костюм сидел на ней точно сшитый в ателье на заказ. Золотая цепочка толщиной в мизинец – на шее, серьги тоже из золота. Она прошла на кухню и увидела сына.
– Ну что, с добрым утром, бездельник, – впившись в него острым взглядом зелёных глаз, с усмешкой произнесла она.
– Мам, мне сейчас не до разговоров. – Иван приложил ладони к вискам, начал их массировать.
– А когда тебе было до них? – возмутилась она, в её голосе послышались нервные нотки.
– Что тебе от меня надо? – строго спросил он.
И отправился к холодильнику, чтобы взять третью бутылочку. Галина пошла за ним, и как только он открыл холодильник, она резко захлопнула его.
– Ты мне надоел, спишь до обеда, ничего не делаешь. Только пьянки, девки и твой дружок Вовка Коноплёв, – сорвалась мать на крик.
– Не ори на меня, что хочу, то и делаю! – огрызнулся сын. – Я буду делать то, что посчитаю нужным!
– Ты ничего не делаешь, учиться ты не хочешь, пихала тебя по блату в медицинский, ты его бросил, на завод нефтеперерабатывающий ты не хочешь, что ты вообще хочешь?
– Я хочу просто жить, и давай не будем больше об этом.
– Нет, будем, я устала, надрываюсь, как проклятая, работаю адвокатом у хозяина нефтеперерабатывающего завода, всё покупаю, всё приношу. Как ты не поймёшь, я не вечная. Когда-то меня не будет и тебе придётся зарабатывать деньги самому.
– Мам, ну батрачат физическим трудом только дураки, я пока не определился, чего я хочу.
– Ну тебе уже тридцать, когда ты уже наконец определишься?
– Ну открой какое-нибудь дело и поставь меня директором.
– Да ты дальше своего носа не видишь, ты всё профукаешь.
– Мам, не мотай мне нервы, давай на будущий год определимся.
– Каждый раз одно и то же. Хватит, летом если не найдёшь работу, то переедешь на отдельную квартиру, куплю тебе внедорожник, и дальше сам, становись самостоятельным.
На этом их дискуссия закончилась,
