прожорливых лесных комаров. Хотя, по правде сказать, и непугливых представителей этого племени вполне хватило, чтобы мне пришлось бежать в коттедж за вторым флаконом репеллента.
Потом мы сидели вшестером на нашей веранде, уплетая ароматное содержимое казана и запивая его фирменным чаем Влада. Наташа от души нахваливала получившееся действительно вкусным грибное рагу и одновременно портила замечательный чай, привычно насыпая туда неимоверное количество сахара. Влад с Артёмом вполголоса обсуждали какие-то актуальные спортивные новости, Лиля, застенчиво улыбаясь, рассказывала нам с Натой о новых проделках детей. Даже Шашкин как-то притих, разомлев, и прислушивался к редким ночным звукам леса.
В половине двенадцатого, когда гости отправились в свой коттедж, а Наташа, зевнув, ушла спать в номер, я, после недолгих раздумий, открыла бутылку красного вина и налила себе целый бокал. Ибо жизнь совсем без алкоголя – это, безусловно, похвально. Но иногда капля хорошего вина в чудесный вечер – всё равно что щепотка перца в любимом блюде. Вроде бы можно и без него, но чего-то до идеала явно не хватает.
По моему черепу трижды ударили молотком. По крайней мере, ощущения были именно такими.
Я с трудом подняла голову от подушки и тотчас же уронила её обратно. Голова была такой тяжёлой и так гудела, словно, пока я спала, кто-то надел на меня огромные свинцовые наушники и включил в них органный концерт.
Я попробовала открыть глаза. Стены расплывались. Окно светлым потоком потекло на пол. Зажмурилась, снова открыла глаза. Сфокусироваться удалось лишь на пару мгновений. Опять удары молотком по голове. Мучительно пошевелив остатками затуманенного сознания, я поняла, что стучат в дверь.
– Кто там? – получилось у меня издать весьма прерывистый звук.
– Люба, ты скоро там? До тебя достучаться невозможно. Вставай быстрей и бежим на йогу! – Бодрый Наташин голос, прозвучавший из-за двери, ненадолго привёл меня в чувство.
– Не могу, Нат, я сплю. Сегодня иди без меня, – смогла выдавить я довольно убедительно.
– Слабачка, – резюмировала Наташа, но стучать перестала.
Судя по отдаляющимся от двери звукам шагов по скрипучим доскам веранды, приятельница ушла.
Оказавшись в тишине, я облегчённо вздохнула, закрыла слезящиеся глаза и осторожно перевернулась на другой бок. Но, неожиданно почувствовав подступающую тошноту, поспешно скатилась с кровати и опрометью бросилась в ванную.
Моё утро выдалось, скажем прямо, неважным. Судя по всему, вчерашнее недомогание вызвало в организме какое-то осложнение, и невинный вечерний бокал вина показался ему огромной дозой. Состояние жесточайшего похмелья, несколько раз случавшееся в моей жизни (пару раз после неудачных студенческих вечеринок и один, каюсь, после развесёлого новогоднего корпоратива), было сложно с чем-либо перепутать. Благо в номере было оставлено достаточное количество питьевой воды, а на коробке
