до новых встреч, не буду вам мешать, – сказала я и развернулась, чтобы снова зайти во врата.
Сзади меня за плечо крепко ухватила тяжелая рука и потянула к себе.
– Ууу, тать поганая, убяка, – мрачно сказал здоровенный бородач, не отпуская меня.
Я не поняла, он что, меня обзывает?
– Жряху тать Перуну! – завопил худой мужичонка с клочкастой жидкой бородкой.
– Жряху Перуну, жряху Перуну! – подхватили остальные язычники и, схватив меня с обеих сторон под локти, бодро потащили по лесу. Я только успевала перебирать ногами. Где же князь со своим пистолетом и царица? Почему они не появились из врат?
Неужели врата вернули их обратно на Терру, а надо мной решили поиздеваться и подкинуть язычникам. Мамочки, что же со мной будет… Они что, собираются принести меня в жертву идолу?
– Помогите! – во все горло завопила я, понимая, что надеяться мне не на кого.
– Жировяка, – грозно сказал бородач, держащий меня с левой стороны, и больно ткнул мне под ребра.
Деревья расступились и мы оказались на уже знакомой мне лужайке. Языческие дамы, пока их мужчины гонялись за нами по лесу, времени зря не теряли и водили хоровод вокруг весело горящего костра, распевая какую-то песню. Увидев своих соплеменников, они остановились.
– Жряха Перуну, – довольно сказал бородач и с силой подтолкнул меня к костру.
Дамы довольно заулыбались и захлопали в ладоши. Я в смятении посмотрела по сторонам, думая, как бы мне смыться.
Из толпы женщин ко мне вышла старуха с лохматыми седыми волосами и изучающе уставилась на мое лицо
– Бе добре жряха, – сказала она, проведя грязным пальцем по моей щеке.
Мужчины схватили меня под руки и потащили мимо костра. Там, между костром и идолом, оказался небольшой голый пятачок земли. Туда меня и бросили. Я больно ударилась спиной о твердую натоптанную землю, так, что у меня посыпались искры из глаз.
Пока я приходила в себя, ко мне подошел бородач. Он поднял обе руки вверх, в одной из них оказался нож с большой костяной рукоятью. Остальные язычники тоже подняли руки.
– Перун, Перун, – завыл бородач, – поможи хмару отогнати…
– Одогнати, – подхватили остальные.
Он что, собирается зарезать меня и принести в жертву? Я завопила и попыталась подняться с земли. Не опуская рук, бородач пнул меня и поставил свою ножищу в неприятно пахнущем кожаном подобии сапога мне на ребра, не давая двигаться. Стоящий в толпе язычников противный карлик, которого ранее я окрестила модником, радостно запрыгал и заверещал.
– Тать поганую одолети, – продолжил бородач.
– Одолети…
От жара костра и ощущения приближающейся гибели я почти потеряла сознание. Мой затуманенный взгляд блуждал по лицам язычников, совершенно не различая их. Да, Сергеева, вот так и закончится твоя несчастная молодая жизнь…
