в котором живет бог плодородия, если верить легенде этой деревеньки.
Эмиэлю нельзя было медлить, а потому он вышел через главные ворота и бегом направился в сторону чащи, пытаясь уловить в воздухе запах крови или чего-то ещё, что указывало бы на девушку. Прошло не так много времени – если это правда приступ снохождения, то она бы не ушла далеко. Другое дело было бы, если бы она намеренно знала, куда идти. И тут Эмиэль был в проигрыше – он не знал, куда именно она держала путь, а вариант с «добрый бог плодородия на самом деле ни черта не добрый» он отметал. Старательно игнорировал.
Не игнорировал кровавые отпечатки на стволах деревьев. Не игнорировал оставленные на земле носочки, такие же окровавленные, как и простынь на постели больной. Запах железа ощущался всё сильнее и сильнее, и если его чувствовал Эмиэль, то дикие звери его чувствовали и подавно. Он сжал под жилеткой ножик, с помощью которого отрезал травы при сборе, но он вряд ли ему поможет, если волк решит, что лекарь отличный ужин. И вряд ли он с помощью него сможет защитить девушку, когда он её найдет.
А он её найдет. Чужие отпечатки вели лучше путеводной нити. Все глубже и глубже в лес. По сломанным веткам, еле видным контурам деревьев, осыпавшимся листьям и кровавым следам. Тем самым, которые оборвались у входа в пещеру, которая была особенной для жителей деревни: на деревьях вокруг были развешены самодельные талисманы, изображающие овощи, а вокруг входа какой-то краской были нарисованы неизвестные ему символы.
– Мальва? – он понимал, что ему не стоит издавать лишних звуков, но он надеялся, что, может быть, его голос заставит сноходящую девушку очнуться и выйти из пещеры.
Но его голос прозвучал даже как-то слишком громко. И только сейчас он понял, что вокруг него нет ни пения птиц, ни шелеста листвы, никаких звуков вообще. И это всё означало только то, что ему нужно отсюда бежать. И как можно быстрее. Людям вообще лучше было бы не находиться в священных местах, в которых висит настолько наэлектризованный воздух. И это была причина, по которой Эмиэль раздвигает руками траву и…
Тут же получил получает оплеуху по затылку.
Сегодня как-то слишком много на него нападают со спины.
– Нельзя! – Альса ударяет его ещё и по рукам.
– Ваша сестра…
– Нельзя! – рычит она снова, – Я знаю. Нельзя!
– Но…
– Отойди, – она зажгла огниво, и он получает возможность рассмотреть её лицо – раскрасневшееся, решительное, расцарапанное.
Вся её длинное белое платье было порванным, но, кажется, её это ни капли не смущало. Лекарь впервые смог увидеть её длинные белые волосы, которые были так же растрепаны, как и она сама. Она отрывает подол своего платья, чтобы оно было ещё короче, и наклоняется, чтобы пробраться в пещеру. Тут уже Эмиэль хватает её за руку.
– Почему мне нельзя, а вам можно?
– Потому что бог Дэрван забирает всегда кого-то одного. И явно того, кто жил в деревне побольше твоего, – она пытается вырвать свою руку из мужской
