Дюме аккуратно прикрыл дверь, прислонил посох к косяку и принялся разуваться. Под зимними сапогами обнаружились вязаные носки, зеленые с белым орнаментом. Вот они ступили на холодный пол, колдун прошел в комнату и, взглядом попросив у меня разрешения – я молча кивнула, – выдвинул из-за стола стул и сел. Достал из внутреннего кармана ручку, лизнул палец, перелистнул страницы в тетради и принялся писать.
Я отошла к подоконнику, сдвинула цветок, присела на краешек. Скрестила руки на груди, пытаясь принять вид спокойный и незаинтересованный; но по правде – это был, конечно, безнадежный провал.
Наконец он протянул мне тетрадь.
«Вам не о чем беспокоиться».
Я посмотрела на него мрачно и постаралась выразить взглядом весь доступный мне скепсис. Мастер Дюме улыбнулся, указал на тетрадь и сделал жест, будто перелистывает страницы.
Я перелистнула.
«Ни я, ни мой ученик не причиним Вам вреда».
– Я не уверена, что мы с вами одинаково понима…
Он прервал меня жестом и снова сделал перелистывающее движение. Я фыркнула, но подчинилась.
«Вреда в любом понимании».
«Уехав, Вы сделаете ровно то, чего хотел бы враг, – так было написано на следующей странице, и я, уже не дожидаясь указаний, принялась читать дальше. – Вы подвергнете себя серьезному риску, при этом Вам вовсе не гарантирован успех. Зато ясно точно, что Арден будет изрядно отвлечен всеми этими перипетиями, и от того пострадает Дело. Которому Вы, к слову, могли бы изрядно помочь. Складывается впечатление, что у Вас найдется ценная для нас экспертиза. Что Вы скажете о том, чтобы поработать на благо Кланов?»
Последняя фраза приходилась на зеленую обложку тетради, – видимо, мастер недооценил размеры своего словоблудия.
Я вздохнула и мысленно досчитала до пяти:
– Давайте начнем с того, что у меня нет врагов.
Равно как у меня нет никаких оснований вам верить, но этого я говорить не стала.
Вместо этого я, до боли стиснув кулаки, сказала:
– У меня своя жизнь. Другая. Мне нет дела до ваших дел, экспертизы и блага кого бы там ни было. Я не хочу быть ничьей парой. Я хочу уехать, а Арден может взять себя в руки и не отвлекаться.
Мастер Дюме снова улыбнулся мне, покачал головой и достал из внутреннего кармана свернутую чистую тетрадку.
Я думала, он станет уговаривать, как это происходило всегда: напишет что-то о любви, или о долге, или о судьбе. Но вместо этого он написал:
«Неужели Вы сами не хотите понять, почему умерла ваша сестра?»
– При чем здесь Ара?
«А вы его не узнали?»
– Кого?..
Он писал довольно долго.
«Этот милый нервный юноша, любитель изготавливать взрывоопасные артефакты, передавать девушкам деньги и кидаться молниями в переулке – двоедушник из Делау, которому от рождения дано имя Вердал. Когда-то он был парой
