style="font-size:15px;"> Всей силой прижимаю руки к полотенцу. Очень надеясь, что он не видит мои шрамы.
– Это был приказ твоего отца, – Даниэль совершенно спокоен и безразличен.
Не могу скрыть своего удивления.
– Не может быть, – хмурю брови и поджимаю губы, пытаясь унять злость.
– Может, – усмехается Даниэль, – Никто ведь не хочет, чтобы обещанная невеста сбежала, или была убита врагами, – его глаза сверкают, словно эти слова были шуткой для него.
– Я не невеста!
– Ты пытаешься убедить в этом саму себя, – внезапно Даниэль поднимается на ноги, давая ощутить, как тесно вокруг.
Он делает шаг в мою сторону. Делаю такой же назад. Снова шаг Даниэля. Снова мой.
Так продолжается пока не ощущаю бёдрами комод за спиной. Даниэль делает заключительный шаг. Оказываюсь в ловушке его тела. Становится нечем дышать. Черные глаза гипнотизируют, а тело отдаётся теплом. Ощущаю это, когда руки мужчины упираются в комод, расположившись с двух сторон от моих бёдер.
– Но мы оба знаем, что у тебя нет выхода, – его голос слишком тих.
И почему все еще бегут мурашки?
– Выход есть всегда, – не отступаю.
Взгляд резко падает на его губы. Они так близко. Так опасно близко.
– Боже, дьяволица, ты веришь в эти сказки? – смеется Даниэль.
От его смеха нервные окончания сжимаются. Испугавшись своих же желаний, резко отталкиваю Даниэля. Он с лёгкостью отходит. Сердце пробивает слишком быстрый ритм.
– Не называй меня так! – изъявляю громко, – Сущий дьявол.
– Видишь? – ухмыляется он, – Мы с тобой два сапога пара.
Все тело заливается яростью. Бью его в грудь одной рукой, другой придерживая край полотенца.
– Какая пара? Какая пара? – срываюсь на крик, – Думаешь, спас меня и все? – смотрю прямо в глаза, тяжело дыша, – Чего ты добиваешься? – бью еще и еще.
В этот момент Даниэль перехватывает мою руку и тянет к себе, всей силой заставляя врезаться в его грудь. Глаза расширяются, а губы раскрываются от изумления. Но больше всего в ступор вводит то, что мне нравится это. Нравится чувствовать теплоту его тела.
Господи, что со мной не так?
– А ты выглядишь возбужденной, когда злишься, – губы дьявола растягиваются ещё шире.
– Какой же ты мерзавец, – сжимаю челюсть, не переставая буравить его взглядом.
– Я хуже, чем ты думаешь, – Даниэль отпускает меня, – Теперь тебе лучше переодеться, – окидывает мое тело сверху вниз, что разжигает желание ударить снова.
– Не приказывай мне. Не забывайся, ты…
– Хочешь передо мной расхаживать полуголой? – Даниэль направляется к креслу; расстегивает пуговицы пиджака и снимает, прежде чем сесть, словно король на свой золотой трон, – Да пожалуйста, – раскидывает руки, смотря сверкающим взглядом, – Я не против посмотреть на это.
– Невыносим! –
