корпуса жандармов к сознательному исполнению их главнейших обязанностей – обеспечению государственного порядка – путем участия в политическом розыске. В этих целях приемы ведения розыска, бывшие до сего достоянием лишь избранных, так сказать, лиц, служивших в Охранных отделениях, были приведены в известную систему по каждой отрасли розыскного дела, облечены в форму Инструкций и Положений, изложенных ясно, определенно. Одно изучение подобных пособий давало возможность каждому, даже среднему по своему развитию офицеру Корпуса жандармов стать вполне удовлетворительным работником в сфере розыска, а природные способности некоторых из них к этому делу, в связи с теоретическим и практическим ознакомлением с делом, выдвинули много отличных розыскных деятелей из числа офицеров Корпуса жандармов, доказавших с очевидностью, что розыск не столько ремесло, сколько в своем роде искусство»[229].
Принятые к 1912 г. нормативные документы по организации и ведению внутренней агентуры довольно обстоятельно и, во многом, детально регламентировали вопросы агентурной работы.
Так, на основе анализа указанных документов В. А. Ломоносовым и Э. П. Тепловым выделены такие составляющие агентурной работы, как: а) требования к личным качествам кандидатов в агентурную сеть; б) способы поиска агентуры; в) требования к тактическим приемам привлечения к сотрудничеству; г) принципы работы с агентурой; д) систематическое обучение и воспитание агентуры; е) организация работы с агентурой путем ее расспросов и поручений; ж) зашифровка агентуры; з) конспиративные квартиры[230] и явочные места[231].
По каждой из этих позиций в документах Департамента полиции давались подробные разъяснения и рекомендации. Если же их было недостаточно, давались дополнительные пояснения.
Тем не менее развитие агентурной работы требовало усовершенствования имеющихся инструкций, положений и циркуляров.
По архивным данным, опубликованным Ф. М. Лурье и 3. И. Перегудовой, первая попытка усовершенствования инструкций по вопросам агентурной деятельности была предпринята в 1912 г., вторая – в 1914 г.[232]
Так, в конце ноября – декабре 1912 г. в Петербурге состоялся съезд руководителей органов политического сыска, на котором было принято решение усовершенствовать имеющиеся инструкции, пересмотреть все действующие циркуляры, издававшиеся Департаментом полиции с 1881 г. По подсчетам Департамента полиции, было не менее 250 таких циркуляров[233].
В соответствии с этим решением была создана группа по рассмотрению накопившихся вопросов в целях переработки и совершенствования инструкций, регламентировавших деятельность органов политического сыска. Эта работа велась на протяжении ряда лет, неоднократно приостанавливалась, после перерыва начиналась новыми исполнителями. В итоге она была поручена подполковнику Энгбрехту, на основе материалов которого
См.: Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX – начало XX вв.). Сборник документов. М., 2001. С. 461–462.
Конспиративными квартирами, как отмечал П. П. Заварзин, называются такие квартиры, «на которых происходят свидания руководителя политического розыска с «секретными сотрудниками». Они нанимались в разных частях города и возможно чаще менялись. На более старой квартире принимались сотрудники новые и «не проверенные», затем на других уже испытанные, но не особенно серьезные, и только адреса третьих квартир предоставлялись нескольким серьезным сотрудникам, в отношении которых принимались особые меры предосторожности в смысле предохранения их от разоблачения». См.:
См.:
См.:
См.:
