чаши.
– Тогда, пожалуй, – сказал король, – мне нужно было настоять на том, чтобы взять вашу сестру в жены. Тогда я не был бы обременен, как сейчас, супругой, потребовавшей титул королевы.
У Эммы, потрясенной его грубостью и явным недовольством брачным договором, который он заключил, перехватило дыхание, и она лишь молча смотрела на него. Но вскоре она ощутила тяжесть золотого венца на своей голове, равно как и вескость последних слов, сказанных ей братом: «Ты должна требовать от него уважения». Она решилась на ответ.
– Полагаю, что мой брат выдвинул бы это требование независимо от того, какую из сестер отправил бы к вам. А поскольку вы не настаивали на том, чтобы была послана моя старшая сестра, – сказала Эмма, скрывая свое огорчение улыбкой, – вместо жены, которая могла бы стать вам обузой, у вас есть королева, способная разделить с вами любые тяготы, если они будут ниспосланы вам судьбой. Думаю, такова моя доля.
Покончив с хлебом и подливой, король взял свой кубок, и Эмма подумала, сколько еще раз он его опустошит до конца этого вечера. Он по-прежнему не смотрел на нее, устремив взгляд поверх толпы собравшихся в зале гостей.
– Вы еще почти ребенок, – проворчал он. – Что вы вообще можете знать о тяготах…
Он замолчал, не закончив мысль, лицо его побелело. Она проследила за направлением его взгляда и увидела нескольких мужчин и женщину с ними, направляющихся к их столу по центральному проходу зала.
Этельред безотрывно смотрел на приближающийся призрак, на дух своего брата, шагающий к нему сквозь дымный сумрак зала. Его сердце, казалось, вот-вот разорвется у него в груди, а затем, к еще большему ужасу, он осознал, что это было не привидение. Это был живой человек из плоти и крови. Боже милостивый, это оживший Эдвард вернулся из могилы, чтобы вынести ему приговор! Безжалостный обвиняющий взгляд знакомого лица пронзал его, и, невзирая на его беззвучные протесты, зловещая фигура продолжала на него надвигаться.
Король с силой сжал в ладони свой кубок, а его сердце билось так тяжело, что сидящая рядом с ним девушка, должно быть, услышала это, так как он вдруг ощутил прикосновение ее пальцев на своей руке.
Оттолкнув ее, он провел ладонью перед глазами, затем снова взглянул вперед. Эдвард продолжал приближаться к нему в чередующихся полосах света и тени, и Этельред вскочил, готовый призвать своих стражников. Но, поднимая руку, он уже засомневался, и приказ так и не слетел с его уст.
Человек подходил к помосту, и король смущенно осознал, что это не Эдвард идет к нему, а кто-то очень на него похожий. А потом его смятение разрешилось и он узнал своего сына Этельстана, получившего невероятное сходство с покойным королем то ли благодаря игре теней, то ли из-за происков дьявола.
Этельред беззвучно проклял эту злую шутку судьбы. Несомненно, это еще одно ниспосланное ему наказание – видеть призрак, преследующий его в темноте, теперь еще и в лице своего старшего сына. В его уме эхом прозвучали слова королевы
