мать. – Мы с твоим отцом, скорее, были не одним сатаной, а одним таким божьим ангелом. Мне хотелось при одной мысли об этом человеке улыбаться и радоваться. Однажды я подумала: если с ним что-то случится, я не смогу без него жить, но…
– Наверное, так все влюбленные думают, – ухмыльнулся Андрей.
– Ты знаешь, – продолжила мать, – может быть, так и случилось бы, да один человек помог мне выстоять.
– Что за человек? – вздернул брови Андрей. – Отчим, что ли?
– Да какой отчим? – сквозь слезы улыбнулась мать. – Я его тогда и знать не знала.
– А кто же? – удивленно переспросил Андрей.
– Тот, который сейчас напротив меня сидит…
– Я, что ли? – изумленно спросил сын.
– Да, – ответила мать. – Нужно было тогда выбирать: или страдать по мужу, или сына рожать. Я выбрала второе. Переборола в себе все горести…
– Мам, а вот скажи, мой отец был у тебя первой любовью или ты кого-то раньше тоже любила, в школе, например?
– Так мы же с ним и учились в одной школе, только он на год был старше меня. А что касается первой любви, то знаешь, в чем ее волшебство?
– Не знаю, – замотал головой сын. – Скажи, очень любопытно.
– Волшебство первой любви заключается в том, что никто не знает, что она первая.
– Это ты сейчас на что намекаешь? – спросил Андрей. – Возможно, я заблуждаюсь?
– Все может быть, – уклончиво ответила мать. – Так что, дальше рассказывать или о любви будем говорить?
– Рассказывай, – кивнул Андрей. – Мне интересно, почему ты раньше молчала и никогда ничего не говорила.
– Наверное, я была не права, – вздохнула Анна Андреевна. – Хотя, с другой стороны, верни все сначала, наверное, точно так же поступила. Сам посуди. Ты же помнишь, как у нас в семье появился папа Веня? Ты был еще маленьким, он с первого дня согласился, чтобы ты называл его папой. Ну а дальше я старалась, чтобы у тебя не было такого двойного чувства. Даже не знаю, как это объяснить. Мы одно время обсуждали возможность твоего усыновления, чтобы поменять у тебя в «Свидетельстве о рождении» фамилию и отчество.
– Это еще зачем? – стиснув зубы, спросил сын.
– Ну, я же тебе объясняю, изменить уже ничего не изменишь, а мне хотелось, чтобы у тебя был отец. Пока ребенок маленький, он об этом и не задумывается, а подрастая, начинает задавать вопросы: почему у меня фамилия другая, отчество непонятное и так далее. Для этого и существует институт усыновления.
– И что? – удивился Андрей. – Ты бы всю жизнь скрывала от меня имя и фамилию родного отца?
– Вряд ли это получилось бы делать всю жизнь, но до совершеннолетия, наверное, скрывала бы.
– И ты считаешь, это справедливо? – возмущенно спросил сын. – Это по-честному?
– Андрюш, – взмолилась мама, – не суди сгоряча. Это очень сложная тема, ее невозможно вот так, сидя на кухне,
