style="font-size:15px;"> – Входите!
Я шагнул в полутемную комнату, пытаясь разглядеть, куда я попал.
– Угощение для вас, профессор, – сказала машина и захлопнула дверь.
– Что?! – воскликнул я и, похолодев от ужаса, бросился назад.
Но засов снаружи уже успел лязгнуть, путь к отступлению был отрезан.
– Откройте! – завопил я. – Вы не имеете права! Я – гражданин России. Я не желаю быть угощением.
– Успокойтесь, голубчик, – донесся из темноты хрипловатый мужской голос с откровенным кавказским акцентом. – Никто не собирается вас кушать. Эта дурацкая машина все время путает слова – недостаток мультилингвистики. Знание двадцати языков не всегда идет на пользу. Она просто хотела сказать, что вы мой гость.
Из полумрака вынырнул плотного телосложения седой мужчина в потертом костюме.
– Профессор Абуладзе, Эдуард Гургенович. А вас как величать?
– Семен… можно просто Сеня, – оторопело ответил я.
– Вы, наверное, замерзли? – спросил профессор, сочувственно глядя на меня, стоявшего перед ним в одних плавках. – Вот, наденьте. – Он протянул мне белый халат.
– Спасибо, профессор, – сказал я, решив, что буду называть его «профессором», поскольку имени-отчества не запомнил, а переспрашивать было неловко. В халате действительно стало уютнее.
– Вот что, Сеня, хочу сказать откровенно: вы в полном дерьме.
– Не понял…
– Я имею в виду, что ситуация, в которую вы попали, почти безвыходная. Как, впрочем, и у меня. Мы с вами пленники самого чудовищного за всю историю человечества тирана – роботизированной целлюлозно-бумажной фабрики, как бы смешно это ни звучало. Садитесь, – он пододвинул мне табурет, – сейчас я вам все объясню.
И профессор начал свой странный рассказ. Чем дальше я слушал, тем больше округлялись мои глаза, ибо поверить в услышанное мог разве что человек с больной психикой. Но после прогулки по острову в компании механического чудища я уже не был уверен в себе. По словам профессора, идея строительства полностью автоматизированной фабрики по производству бумажных изделий принадлежала ему и группе тбилисских ученых. В качестве полигона был выбран этот маленький остров в Черном море.
– В каком море?! – переспросил я.
– В Черном. А что вас так удивило? Поначалу этот остров был необитаемым, а потом наш институт с помощью заинтересованного спонсора приобрел его в собственность. Под моим руководством здесь трудилась целая армия специалистов. Прятать нам, в общем-то, нечего – это всего лишь целлюлозно-бумажная фабрика, хоть и необычная – поэтому никаких средств сверхзащиты мы не придумывали. Разве что пустяшную электромагнитную оболочку да простенькие оптические искажатели, чтобы со спутников не было видно всех подробностей. Ну, а против любопытных туристов и прочих
