style="font-size:15px;"> Николай кривил душой. Вода в Волге была чистой. Только позже он узнал от матери странную причину водобоязни Волги. У него после купания шелушилась кожа на лице. А за своим лицом он тщательно смотрел, не меньше чем любая фотомодель. Если выпивки у него не было, он шёл к матери и выпрашивал деньги у неё. Вечером появлялась жена, покупала ему вина и забирала его домой на природу.
В тот июньский отпуск, Павел никого не встретил из своих друзей, кроме Родьки и Емельяна Пугачёва. Родька построил себе большой дом и нигде временно не работал. Раскатывал по городу на личном микроавтобусе РАФ, который для их большой семьи выделил горисполком бесплатно. Лера у него работала начальником железнодорожного вокзала и строго смотрела за Родькой, чтобы он не влип, со своей нелегальной коммерцией, так как ей не раз приходилось вытаскивать своего благоверного мужа из недружелюбных объятий внутренних органов.
Емельян Пугачёв жил в коммунальной комнате один. Он бывший майор, танковых войск раненый в Афганистане, существовал благодаря наркотикам, к которым пристрастился на войне. Когда осколки, притаившись в его теле, начинали двигаться, он всегда прибегал к этим злотворным средствам.
Павел утром пришёл к однокласснику с бутылкой водки, узнав от Родьки, что Емельян находится в городе. В комнате у него была старая кушетка, стол, ободранный на котором стояла электроплитка и шифоньер с портретом бывшего генсека СССР, залепленного грязными пятнами и подтёками. Встретил его Емельян в дырявых комнатных тапочках, из которых выглядывали пальцы с неподстриженными ногтями. Увидав своего одноклассника в дверях, Емельян не сразу его признал, думал, что хорошо одетый мужчина с кейсом в руках пришёл к нему из домоуправления насчёт неуплаты коммунальных услуг.
– Проходите? – сказал он, не смотря на Павла, – но платить нечем, все деньги на лекарство идут. Передайте Михаилу Сергеевичу, что за мои, роскошные апартаменты уплатил сполна Леонид Ильич.
– Непорядочно переводить свои долги на покойных генсеков, – сказал Павел, ставя кейс на стол.
По голосу Пугачёв сразу узнал своего одноклассника.
– Паха, неужели ты решил меня порадовать своим присутствием? – обрадовано крикнул Пугачёв.
Емельян сильно сжал друга детства своими руками, сложив голову ему на плечо, и Павел тогда почувствовал, что сквозь ворот рубашки ему на шею из глаз Пугачёва стекают обильные горячие мужские слёзы.
– Успокойся Емеля, – всё нормально и у тебя обязательно всё будет хорошо, – успокаивал он Пугачёва.
Емельян, не стыдясь своих слёз, подошёл к грязному портрету дорогого и уважаемого генсека и с негодованием погрозил тому пальцем.
– Это он виноват во всём, и ещё ему за это в 81 году героя Советского Союза дали, – зло сказал Пугачёв, – ну ничего
