пришел Ларс?
– Хо-хо…. – Задумался Жора, с размаху сел на диван. – Сложно сказать. Внизу уже играли ребята, значит, это был вечер! Это был уже второй коллектив – значит, это был уже поздний вечер! Это была третья или четвертая композиция…. Пять и три, будет сорок, накинем еще минут пятнадцать, да плюс рояль…. Это было в начале десятого! Или чуть позже!
– Раз у вас так хорошо с математикой, – чуть заметно улыбнулся инспектор, – посчитайте, во сколько Ларс ушел из клуба!
– А вот этого я вам не скажу! – Заметно расстроился администратор. – Я не видел! Мы все в клубе весь день размышляли над этим вопросом! У Шишова очень яркий прикид – красный свитер, трубка во рту, черная шляпа! Кто-нибудь на первом этаже должен был видеть, как он вышел!
– Должен был!
– Вот! Но никто не видел!
– Он мог выйти через задний двор?
– Нет, задний двор расположен в тупике. Оттуда можно выбраться только через ворота для автомобилей, но они всегда заперты. Ключ у меня в кармане!
– Народу вчера набилось много?
– Конечно, ведь была суббота. Ближе к полуночи клуб был полон.
– Может быть, стоит поговорить с посетителями? Кто-то должен был видеть Ларса.
– Я спрошу у тех, кто придет сегодня. Если вы хотите!
– Спасибо, я справлюсь сам. – Даниил подошел к окну, отодвинул плотное жалюзи. С интересом оглядел трамвайные пути, ставший вдруг серым безликий корпус напротив, неширокую улицу, сужающуюся к горизонту, нагромождение старых домов вдали. Эти дома так густо пестрели рекламой и мигающими огоньками, что рябило в глазах. День стремительно катился к вечеру, небо и крыши подернулись едва заметной сизой дымкой. Где-то совсем рядом тревожно и печально вскрикнул паровозный гудок. – Я был в этом районе очень, очень давно. Полжизни назад. Но мне кажется, что ничего не изменилось….
– Есть вещи, которые не меняются. – С неожиданной грустью ответил Жора. – Они вечны.
– Хорошо, что хоть что-то вечно. – Тихо заметил Даниил.
– Вы остаетесь?
– Да.
– Я принесу вам ваш кофе.
Инспектор ничего на это не ответил, он продолжал внимательно смотреть в окно, погруженный в свои мысли. Жора осторожно, чтобы не скрипнуть пружинами дивана, встал и на цыпочках вышел в коридор.
Яркий майский день выдохся. Солнце перестало слепить глаза, скромно отступило за клуб и уже оттуда, будто из-за спины, оранжевыми длинными лучами подсвечивало улицу. Пестрели крупными бликами старые трамвайные пути, прямоугольники окон горели ровно и жарко, но уже чувствовалось приближение вечера. Черные, длинные плоские тени пролегали по земле, мигающий свет фар проезжающих машин стал ярким, заметным, клубилась под забором и редкими кустами робкая еще тьма. И тут на первом этаже тихо и низко пророкотал тромбон. Будто попробовал свои силы – «получится» ли сегодня? Будет ли музыка?
И закончилась тишина! Послышались одобрительные возгласы,
