Ричарда Гира, Тома Круза и всех известных голливудских красавцев одновременно. Взгляды наши встретились, его – слегка насмешливый (уж он-то хорошо знал, какое впечатление производит на женщин) и мой – смесь восхищения, природной глупости и слабой попыткой сохранить достоинство.
– Олег Михайлович, вы заняты? – спросил он, продолжая смотреть на меня. Его светло-серые глаза обещали неземное блаженство.
– Собственно, я уже все, – промямлил Олег Михайлович, который тоже почему-то остолбенел.
– Если я не вовремя… – продолжил вошедший, но как-то чувствовалось, что он сам не верил, что такое возможно.
– Вы кто? – вдруг спросила Марья.
Мужчина с удивлением взглянул на нее, но ответил:
– Разрешите представиться, Гридин Андрей Петрович.
– Отец? – пискнула Марья.
– Сын, – с достоинством поправил он и потерял к Марье интерес. – Олег Михайлович, на моем столе бумаги, я бы хотел…
– Да-да, – вскочил тот, – я через минуту…
– Через минуту не получится, – опомнилась я. – Вы так мне и не ответили…
Олег Михайлович пошел пятнами.
– Я ведь вам сказал: обратитесь в милицию или в охранное агентство, наконец.
– А в чем дело? – проявил интерес Андрей Петрович и в знак того, что интерес не шуточный, устроился в кресле, закинул ногу на ногу и уставился на меня. А я порадовалась: то ли тому, что моя история кого-то заинтересовала, то ли факту, что просто заинтересовала такого мужчину, а то, что заинтересовала, сомнений не вызывало.
Я приободрилась и почувствовала себя красавицей более обыкновенного. В душе колыхнулось что-то вроде надежды на близкое счастье, но колыхалось недолго, до той самой минуты, пока я не заметила на пальце Гридина обручальное кольцо. Женатые, будь они хоть трижды красавцы, никогда не вызывали у меня интереса. Андрей Петрович вмиг лишился своего ореола и стал просто симпатичным мужчиной лет сорока, в серых брюках, темно-синей трикотажной рубашке с короткими рукавами, темными волосами, довольно длинными, которые падали на плечи, свиваясь кольцами, светло-серыми глазами, тонким носом с горбинкой и красивым ртом. Зубы у него тоже были шикарные, но это наверняка достижение его стоматолога. В общем, ничего особенного и незачем ходить здесь павлином.
Видимо, что-то в моем поведении изменилось, потому что Андрей Петрович тоже взглянул на обручальное кольцо и досадливо поморщился. Между тем Олег Михайлович излагал мою историю, а я то и дело вмешивалась и поправляла его, выходило не особо толково, но Андрей Петрович слушал внимательно и время от времени кивал.
– Если я правильно понял, ваш муж не дает вам развода и грозит расправой? – спросил он.
– Да, – в два голоса ответили мы с Марьей.
– А это ваша подруга?
Такая подруга могла привидеться мне лишь в кошмаре, но объяснять, что к чему, я сочла неуместным и кивнула.
– Я его любовница и могу подтвердить, – заявила
