бабушке грустно, пусть переезжает жить к нам, – заявляет Молли.
В тот самый миг они подходят к кассе. Слава богу, теперь у Карен есть возможность переключиться на кассира.
– Вот те на! Неужели никого не было на месте? – спрашивает Али, увидев, как Майкл выбирается из минивэна у «Цветущего Хоува».
– Еще как были. – Голос Майкла похож на рык.
– Но…
Али замечает в багажники амариллисы, и у него вытягивается лицо.
Ему можно сказать, думает Майкл. Али-то уж точно меня поймет. Торговля у соседа сошла на нет с тех пор, как в сотне метров от них открыли «Теско Метро». К счастью, места для цветов там не нашлось.
– Дали от ворот поворот.
Майкл в сердцах бросает поддоны с розами на тротуар. Он коротко обрезал стебли специально для гостиничного ресторана – кому теперь продашь такую кучу бутонов?
Один за другим он берет из багажника драгоценные букеты и относит их к дверям. Когда очередь доходит до главной композиции для стойки, он чувствует, как от злости начинает щипать кожу.
– Давай-ка помогу, – говорит Али, и они вместе опускают амариллисы на землю.
– Чертов Тим прекрасно мог позвонить по городскому, – заканчивает свой рассказ Майкл. – Уж тогда я бы точно услышал.
– Он обязательно должен был поговорить с тобой лично, – кивает Али.
– Знаешь, что он сказал мне перед Рождеством? «Между нами, Майкл, хорошо, если бы вы использовали больше традиционных цветов в композициях, которые делаете для нас. Конечно, вы человек творческий, но, думаю, оцените мой совет: наш босс, видите ли, очень любит розы». Какое вранье! Если Лоренс так любит розы, что тогда там делают эти огромные пионы?
Майкл пинает ящик.
– Мудак он, этот Тим. – Али родом из Раджастана, но, поработав по соседству с Майклом, существенно расширил свой лексикон. – Почему бы ему не сказать мистеру Лоренсу, что у него уже есть поставщик? Ты ведь уже давно делаешь для них букеты.
– Больше десяти лет. Ему и в голову не пришло перечить Лоренсу, еще чего.
– Каждый думает о себе, – говорит Али. – Но если он действительно хотел сменить поставщика, то мог тебя хотя бы уведомить заранее. Нельзя относиться к людям с таким пренебрежением.
Майкл вздыхает. Двадцать лет назад никто не посмел бы так со мной поступить, думает он. Тогда я был важной птицей в наших краях, а теперь об этом никто не знает. В те времена у меня было несколько точек около станции… Когда все пошло наперекосяк?
На выходе из кооперативного магазина Карен замечает знакомую фигуру.
– Кажется, это Лу, – говорит она, опознав подругу по короткой стрижке и куртке. – Сбегаешь, проверишь?
Молли не нужно просить дважды.
– Лу! Лу!
Лу оборачивается. Из расстегнутой парки торчит беременный живот.
– Молли! – Она лучезарно улыбается, явно рада не меньше Молли. – Вот это да! Ты в школьной форме!
Даже издали, с полной сумкой покупок в руках, Карен видит, как дочка рада возможности
