караваны торговцев, или знающие слово, как гонцы или такие же патрульные из других мест. А на юге был лес. В лесу – свободные. Село, казалось всем, было под надежной защитой.
Ждать не пришлось долго. Хоть и стояла еще глухая ночь, но староста оказался перед отрядом патрульных буквально через пару минут. На углах заборов вспыхнули огни факелов, и стали видны плотно стоящие плечом к плечу сельские дружинники с арбалетами, нацеленными на патрульных.
– Староста! – шагнул вперед огромный даже на фоне своих людей патрульный. – Мы пришли на зов!
– Вы опоздали, патрульный…
– Я – сержант! – грохнул тот сжатым кулаком себя в грудь.
– Вы опоздали, сержант. Враг сделал свое дело и враг ушел. Где были ты и твои люди, сержант, когда мы в селе бились на улицах?
Сержант хлопнул рукой по боку, подняв клуб пыли:
– Мы вышли, как только услышали колокол! Патруль всегда выполняет свой договор! Наше слово твердо!
– У нас есть убитые, сержант. У нас есть раненые. И… Мы получили помощь от свободных. Они тоже услышали сполох, но они – успели. Свободные пролили кровь на нашей земле. Свою кровь. И чужую, – староста помолчал немного, сделал паузу, чтобы можно было обдумать сказанное. – Нам предложили новый договор. Мы будем сегодня платить свободным, – староста говорил спокойно и размеренно.
Сержант, от шишковатой бритой наголо головы которого поднимался пар в ночном холоде, шагнул к старосте, наклонился, заглядывая в его глаза в колеблющемся свете факелов, спросил вполголоса:
– Староста, ты готов не пустить патруль в село? Ты готов не покормить моих бойцов, а отправить их, как бродяг, обратно? Ты готов утром встречать гостей – весь, ты слышишь, староста, весь патруль? Ты готов утром говорить не со мной, а с майором?
Староста оглянулся назад, как бы пересчитывая своих дружинников или спрашивая какого-то совета, поглядел на патрульных, готовых ко всему, кивнул нехотя:
– Патруль по договору имеет право на вход в село. Это так. Веди своих людей, сержант.
Он махнул рукой, арбалеты опустились к земле, и патрульные, снова построившись колонной по два, зажгли свои факелы и зашагали вглубь села, держа руки возле оружия и поглядывая искоса по сторонам.
Хмурый сержант шел сбоку, а рядом с ним шагал староста, ниже его ростом, но ничуть не уже в плечах. Причем, плечи старосты не были увеличены доспехами.
На центральной площади отряд остановился, дожидаясь команды.
– Сержант, вас покормят в дружинном доме.
– Покормят – это хорошо, – кивнул тот. – Только не время еще для завтрака, разве не так? Ночь не для еды. Ночь – для отдыха.
– Там есть постели.
Сержант стоял посреди площади, поворачиваясь на пятках в разные стороны.
– Нет, староста. Мне надо посмотреть на место боя. Мне придется
