разломать светошест на семь частей, – сказал он, – то, по-моему, света не хватит даже для того, чтобы вырастить споры.
– Они будут расти, – сказал Марит. – Но медленно… медленно… и их будет мало. Ты прав, лучше сохранить шест целым. Или, может, сломать пополам.
– У нас ещё будет время, чтобы всё обсудить, – сказал Луон. – Но не сейчас! Сейчас у нас имеются куда более важные заботы!
Жак окинул взглядом помещение. Много времени на это не ушло.
– Мы могли бы сделать окно, – сказал он.
Остальные впервые услышали, как он разговаривает, потому что на протяжении всего полёта он хранил умиротворённое молчание. Все повернулись на звук его голоса.
– Ты… ты что сейчас предложил, Бегунок?
– Мы могли бы сделать окно, – повторил Жак, – Чтобы видеть солнечный свет, Я знаю, от нас до солнца очень далеко, но всё-таки в какой-то степени…
Мо рассмеялся – это был отрывистый, лающий, агрессивный звук, который почти тотчас же превратился в кашель, Луон сказал пренебрежительно:
– Ну да, Половинка, Вот ты этим и займёшься, Наколдуешь нам окно и вставишь его в скалу.
Жак почему-то упорствовал:
– В этой породе должны быть силикаты, Не так уж сложно перебросить провод от синтез-ячейки, растопить…
– Вот кстати! – прогудел Э-дю-Ка, – Я замёрз, как в могиле.
Он неуклюже, с трудом пополз по стене к тому месту, где застряла синтез-ячейка, Луон пристально следил за ним, но не пытался остановить, У него, в конце концов, по-прежнему был скруббер.
Большие руки Э-дю-Ка схватили синтез-ячейку, перевернули массивный предмет с лёгкостью, возможной только в невесомости, и набрали комбинацию для обогрева, Как только он это сделал, остальные начали потихоньку подбираться ближе, Воздух был жутко, жутко холодным, и, хотя от синтез-ячейки исходило только слабое тепло, это было лучше, чем ничего.
Луон не последовал за всеми.
– Не расслабляйтесь там! – крикнул он, – Надо найти воду, а потом будем нежиться, как коты на пластинах теплосброса, Надо найти лёд, если мы не хотим помереть через день-другой.
Четыре альфа-самца проигнорировали его, Гордий, всхлипывая, пытался высвободить своё массивное тело из ловушки между стенами. Жак, перебирая руками, приблизился к толстяку.
– Ну ты и застрял, – заметил он, уцепившись обрубками бёдер за каменный выступ и протягивая руку.
– Я носился туда-сюда в темноте, – сказал Гордий, ворочаясь, – а потом – бабах. Меня сюда забросило, как… как… уфф!
Он высвободился и поплыл прочь.
Они собрали своё скудное имущество и засунули в щель в скале, чтобы ничего не плавало в воздухе. Давиде пристроил светошест под углом, от стены к стене, примерно посередине помещения. Потом они принялись распаковывать три бура, предоставленных им в распоряжение. Скруббер очищал воздух, но без воды им долго
