вокруг было неимоверно холодно. Дыхание Луона срывалось с губ облачком пара каждый раз, когда он говорил. – И с этим ничего не поделаешь. Если мы будем с каждой из них разбираться по очереди и работать вместе, то всё получится. Надо лишь решить несколько проблем – и, в конечном счёте, всё упирается в желание выжить.
«В желание, – думает Жак, – а также в завещание».
– Вообще-то я не спец, – сказал Э-дю-Ка, – но это выглядит старьём. Не меньше десяти лет. И ими пользовались. Это точно.
– Да что ты говоришь, – сказал Давиде голосом, в котором не было и намёка на удивление.
– Одиннадцать лет, – невпопад проговорил Гордий.
– Тут должен быть шланг, – сказал Марит. – Шлангес. Айн шланге. Я… – Он принялся рыться в снаряжении. – Это? – «Этим» был свитый в кольцо чёрный кабель толщиной примерно с мужское запястье. Шлангов было три, по одному на каждую машину.
Они размотали один и нашли рабочий конец – клинообразную штуковину, по форме напоминавшую ручку-перо.
– Запустим все три штуки, – сказал Луон. – Э-дю-Ка и Давиде пойдут первыми. Будем бурить, пока не обнаружим лёд.
Давиде, державший третий бур, отвлёкся от панели управления и повернулся к Луону.
– Мне послышалось, – сказал он, – что ты начал отдавать приказы.
Тон, которым он это произнёс, как и слова сами по себе, погрузили пещеру в ледяное молчание. Все смотрели на Луона.
– Если ты этого не хочешь, Давиде, – сказал Луон спокойным, ровным голосом, – то ничего страшного. Но если мы не найдём воду, то умрём.
– Я всё сделаю! – воскликнул Гордий и протянул руку за буром Давиде.
Давиде ничего не сказал, размотал шланг и прикрутил открытый конец к отверстию в задней части устройства.
Э-дю-Ка уже соединил шланг со своим буром.
– Отработанная порода, значит, – сказал он. – Куда её – через скалу? Или через эту дрянь, которой они запечатали вход?
Марит, паривший под потолком, потянулся и кулаком постучал по герметику. Потом снова обнял руками колени и сжался. Жак, находившийся по другую сторону разлома, видел, как сильно он дрожал. В невесомости слабые сокращения мышц заставляли Марита всё время дёргаться, как будто он был взбудораженной частицей броуновского движения.
– Что касается печати, – сказал Э-дю-Ка, – то мы хоть знаем, что она не слишком толстая.
Он оттолкнулся обеими ногами, прихватив с собой бур. Долетев до потолка, прижал острый конец шланга к герметику и включил устройство. Жак ожидал… он и сам не знал, чего: жужжания, свечения, чего-то. Но конец просто углубился в субстанцию. Утянул за собой где-то метр шланга. Потом остановился.
– Я попробую через скалу, – сказал Луон и, вскарабкавшись по другой стене пещеры, прижал шланг к камню. На этот раз шума было больше – как будто включилась кофемолка. Рабочий конец медленно погрузился в скалу, а вслед за ним исчез метр шланга, потом два, потом три. И тоже остановился.
Давиде выбрал
