снова взглянула на обгоревшие оригами, разбросанные среди руин.
– Успеваемость посредственная. Странный был паренек. Проблемы с поведением… – Он снова пробежал глазами по бумагам. – В общем, что-то в этом роде.
Дэвис задумалась:
– А знакомая картина, кстати. Пять лет назад бомба взорвалась в Новом Орлеане – там основатель компании страдал от синдрома Аспергера или чего-то похожего. Еще люди с умственными расстройствами по делу не проходили?
Фолуэлл поднял на нее глаза:
– Просмотрю записи, но к чему ты клонишь?
Дэвис перебрала в памяти предыдущие случаи:
– Был взрыв, устроенной веятелями в Тампе, – еще до того, как нас перебросили на это дело. Лет девять назад, кажется. Там инженер-электрик утверждал, что его финансирует министерство обороны. Но военные ему денег не давали.
Фолуэлл кивнул.
– Так, может, Коттон ненавидит аферистов из сферы высоких технологий? Может, у него мама все пенсионные накопления из-за таких потеряла?
– А эта «Лаборатория хиральности» хоть одну заявку на патент посылала?
Фолуэлл пролистал записи, потом покачал головой:
– Нет. Вообще ничего.
Дэвис взглянула на вертолет телекомпании, зависший в полумиле от них. Она знала, что у их камер впечатляющие возможности. Сейчас журналисты вели прямой репортаж, еще больше раздувая эго Коттона.
– Веятели любят катастрофы, которые сразу попадают в эфир.
– Но какой смысл бомбить липовые технические стартапы каждые два года? Чего этим можно достичь?
– Коттон наверняка достаточно умен и понимает: если он возьмет вес не по плечу или будет делать это слишком часто, то мы тогда получим серьезную поддержку и займемся им вплотную.
С этим Фолуэлл согласился.
Дэвис стояла на краю все еще дымившейся воронки около двадцати футов в диаметре и не менее пяти футов глубиной.
– Два с половиной года прошло с последнего взрыва. И еще два до него. Кто может обладать таким запасом терпения, Томас? Кто способен сохранить боеспособность анархической группы в течение столь длительного времени?
Фолуэлл убрал планшет:
– Я должен тебе кое-что сказать, Дениз. И ты меня лучше послушай.
Она чуть не поморщилась:
– Что? А я думала, у нас все в порядке.
– Не в этом дело. Я преследую Коттона семь лет. И вот очередная бомба – и опять все в новостях. Вашингтон усилит нашу группу. Так же как раньше усилил мою.
– Томас, я не допущу, чтобы они забыли о той работе, которую ты проделал.
– Да я не об этом. Я хочу сказать лишь о том, что через год или чуть больше нашу команду опять сократят.
– Значит, мы должны взять Коттона раньше.
– Понимаешь, Коттон совсем не походит на самовлюбленного социопата, по крайней мере, я о таких никогда не слышал. Сейчас мы должны спросить себя, соответствует ли Коттон тому психопрофилю, который
