о и ужаснуло. Я-то думал, будто знаю об этом происшествии все; однако, как часто со мной бывает при глубоком исследовании предмета, я быстро понял, что сильно ошибался. Главное, что я выяснил: среди запутанных подробностей (в чем-то намеренно запутанных) скрывалось нечто простое и способное вдохновить – отличная история.
Как всегда, спешу добавить, что настоящая книга – не художественное произведение. Все, что заключено в кавычки, взято из воспоминаний, писем, телеграмм и других исторических документов. Моей целью было выстроить в правильном порядке множество захватывающих эпизодов из жизни, включая романтические (да-да), притом таким образом, чтобы читатель смог почувствовать то, что испытали люди, пережившие эти события в действительности (правда, читателям слабонервным, возможно, захочется пропустить подробности одного вскрытия, описанного в конце повествования).
Как бы то ни было, перед вами сага о “Лузитании” – история о том, как мириады обстоятельств, больших и до обидного малых, в один прекрасный день, в мае 1915 года, сошлись вместе и породили трагедию огромного масштаба, истинная природа и последствия которой долго скрывались в тумане истории.
О времени. Чтобы не путаться самому и не путать читателей, я перевел время, которое было принято на германской субмарине, в гринвичское. Так, запись капитан-лейтенанта Вальтера Швигера в бортовом журнале, сделанная в 15.00, здесь помечена временем 14.00.
Об Адмиралтействе Британии. Важно всегда помнить, что высшим чином Адмиралтейства был “первый лорд”, который фактически являлся главным исполнительным директором; его заместителем был “первый морской лорд” – по сути, главнокомандующий, отвечавший за каждодневные флотские операции.
Капитанам следует помнить следующее: им надлежит всячески стремиться к тому, чтобы плавание было скорым, однако при этом им запрещается подвергать суда риску, способному с малейшей долей вероятности привести к несчастному случаю. Капитаны обязаны помнить, что безопасность людей и собственности, вверенных их заботам, есть основополагающий принцип, которым им надлежит руководствоваться при управлении судами, и что ни желание увеличить скорость, ни попытки сберечь время в пути ни в коей мере не могут оправдать риска несчастного случая.
Первейшее соображение – безопасность субмарины.
Говорит капитан
Вечером 6 мая 1915 года, когда корабль подходил к побережью Ирландии, капитан Уильям Томас Тернер покинул мостик и направился в кают-компанию первого класса, где собрались пассажиры, желающие принять участие в концерте и в конкурсе талантов – традиционном развлечении на кораблях “Кунарда”. Просторное теплое помещение, обшитое панелями красного дерева, было устлано коврами в желто-зеленых тонах, переднюю и заднюю стены украшали два камина высотой в четырнадцать футов. Обычно Тернер избегал подобных мероприятий – светские обязанности капитана были ему не по душе, но этот вечер был не из разряда обычных. Капитану предстояло сообщить пассажирам новости.
В кают-компании чувствовалось заметное напряжение, несмотря на то, что там пели, играли на фортепьяно и показывали неуклюжие фокусы; напряжение возросло, когда Тернер, дождавшись перерыва, вышел вперед. Появление капитана произвело на собравшихся сильное впечатление и стало подтверждением всех страхов, что мучили пассажиров с самого отплытия корабля из Нью-Йорка, – так приход священника обычно перечеркивает жизнерадостную улыбку медсестры.
Между тем Тернер собирался ободрить пассажиров. Внешность его этому способствовала. Телосложением он напоминал банковский сейф и выглядел воплощением спокойной уверенности. У Тернера были голубые глаза и добрая, мягкая улыбка, а седеющие волосы – ему было пятьдесят восемь лет – свидетельствовали о мудрости и опыте, да и тот факт, что он служил капитаном в компании “Кунард”, говорил о многом. В соответствии с принятым в компании принципом перевода капитанов с одного корабля на другой, Тернер был назначен командовать “Лузитанией” уже в третий раз, впервые – в военное время.
Тернер сообщил пассажирам, что на следующий день, в пятницу 7 мая, корабль войдет в воды близ южного побережья Ирландии, обозначенные в германских документах как часть “зоны военных действий”. Само по себе это было далеко не новостью. Утром того дня, когда корабль вышел из Нью-Йорка, на страницах нью-йоркских газет, посвященных судоходству, появилось объявление, данное посольством Германии в Вашингтоне. Читателям напоминали о существовании зоны военных действий и предупреждали, что “суда, идущие под флагом Великобритании или ее союзников, могут быть уничтожены” и что люди, путешествующие на таких судах, “действуют на свой страх и риск”1. Хотя ни одно судно при этом не упоминалось, многие решили, что
