от хорошо сделанного дела, – вздохнул молодой человек, разглядывая ногти на своей руке, – вот все, что ты можешь мне дать, этнарх. Больше меня ничто не интересует. Одевайся. Ты уходишь.
Этнарх принялся натягивать на себя рубашку.
– Ты уверен? Мне кажется, я придумал кое-какие новые пороки, о которых не догадывались даже в старой империи. Мы можем предаваться им вместе.
– Спасибо, не надо.
– И вообще, кто эти люди, о которых ты говоришь? – Этнарх застегнул пуговицы. – И позволь мне узнать твое имя.
– Ты лучше одевайся.
– И все же, я думаю, мы могли бы прийти к соглашению… – Этнарх прикрепил воротник. – Это и вправду смешно, но, видимо, я должен благодарить тебя за то, что ты – не убийца?
Молодой человек улыбнулся – казалось, он выковыривает что-то из-под ногтя. Потом он сунул руки в карманы панталон, а этнарх тем временем сбросил с себя одеяло и взял штаны.
– Да, – сказал незнакомец. – Наверное, это ужасно – думать, что вот сейчас ты умрешь.
– Не самое приятное ощущение, – согласился этнарх, засовывая в штанины сначала одну, потом другую ногу.
– Но какое облегчение – получить отсрочку.
– Гмм.
Этнарх натужно хохотнул.
– Вроде того, что вот тебя гонят в деревню, и ты думаешь, что близок расстрел, – задумчиво сказал молодой человек, глядя на этнарха из-за изножья, – а потом тебе сообщают, что ты приговорен всего лишь к переселению.
Он улыбнулся. Этнарх поколебался, но ничего не сказал.
– К переселению, и ты поедешь на поезде, – продолжил молодой человек, доставая из кармана маленький черный пистолет. – И на этом поезде поедут твои родные, соседи по улице, односельчане…
Молодой человек отрегулировал что-то на своем оружии.
– И все это кончается тем, что в вагон отводят выхлопные газы двигателя и все умирают, – закончил он, скупо улыбнувшись. – Что ты об этом скажешь, этнарх Кериан? Как-то так все и происходит?
Этнарх замер, уставившись широко раскрытыми глазами на пистолет.
– Эти милые люди называются Культурой, – пояснил молодой человек. – И я всегда считал, что они слишком мягкотелы.
Он выставил вперед руку с пистолетом.
– Некоторое время назад я перестал работать на них, – добавил он. – Теперь я свободный художник.
Потерявший дар речи этнарх смотрел в темные глаза – по ним было не прочитать возраста – над стволом черного пистолета.
– Меня зовут Чераденин Закалве, – сказал незнакомец, нацеливая пистолет на переносицу этнарха. – А тебя зовут мертвецом.
Он нажал на спусковой крючок.
Этнарх закинул назад голову и закричал, а потому пуля пробила его верхнее нёбо и взорвалась внутри черепа.
Резная панель изголовья покрылась ошметками мозга. Тело рухнуло на мягкую кровать
