для начала замедлиться, так что он должен быть уверен. Вы летите? Сегодня?
– Автономник, я только что сказал об этом. Я лечу. – Он повернулся к Сма. – Что за работа?
– Воэренхуц. Цолдрин Бейчи.
Он засиял в улыбке, сверкнув зубами.
– Старина Цолдрин все еще жив? Буду рад снова его увидеть.
– Тебе придется уговорить его снова надеть рабочую одежду.
Закалве беззаботно махнул рукой.
– Нет проблем, – сказал он и отхлебнул из стакана.
Сма посмотрела, как он пьет, и покачала головой.
– И ты не хочешь узнать зачем, Чераденин? – спросила она.
Он хотел было сделать жест, равнозначный пожатию плечами, и уже дернул рукой, но потом передумал.
– Гмм, ну да. Так зачем, Дизиэт? – вздохнул он.
– На Воэренхуце наметилось противостояние двух групп. Та, которая сейчас взяла верх, собирается взять курс на масштабное приспособление планеты к обитанию людей…
– Что-то вроде, – он рыгнул, – переделки экстерьера планеты?
Сма на мгновение закрыла глаза.
– Да, примерно. Называй это как хочешь, но, мягко говоря, это грозит тяжелыми последствиями для экологии. Эти люди – они называют себя Гуманистами – хотят ввести, ко всему прочему, подвижную шкалу прав для разумных существ, что при достаточной военной мощи позволит им захватывать любые миры, населенные мыслящими обитателями. Сейчас там идет несколько локальных конфликтов, и любой может перерасти в большую войну. Гуманисты в какой-то мере поощряют все это, ведь войны вроде бы подтверждают их тезис о том, что Скопление перенаселено и необходимо искать новые планеты, пригодные для обитания.
– А еще, – добавил Скаффен-Амтискав, – они отказываются считать машинный разум полноценным. Тамошние компьютеры пока обладают лишь протосознанием, и эти люди утверждают, что только субъективный человеческий опыт имеет истинную ценность. Органофашисты.
– Понятно. – Закалве кивнул, на лице его появилось озабоченное выражение. – И вы хотите, чтобы старина Бейчи оказался в одной упряжке с этими ребятами… Гуманистами, верно?
– Чераденин!
Сма нахмурилась, а поля Скаффен-Амтискава, казалось, стали ледяными. Закалве уязвлено посмотрел на нее:
– Но ведь они называются Гуманистами!
– Это лишь название, Закалве.
– Названия важны, – сказал он, причем, судя по всему, серьезно.
– Они так себя называют, но от этого вовсе не становятся хорошими парнями.
– Ну ладно. – Он ухмыльнулся, глядя на Сма, и попытался напустить на себя деловой вид. – Вы хотите, чтобы Бейчи склонил чашу весов на другую сторону, как в прошлый раз?
– Да.
– Отлично. Похоже, это будет нетрудно. Никаких игр в солдатики?
– Никаких игр в солдатики.
– Ладно, – кивнул Закалве.
– Кажется, я явственно
