style="font-size:15px;"> – С какой стати?!
– Охотно отвечу: вы задержаны по подозрению в совершении злостного преступления.
– Какое еще преступление?! Что вы несете?!
– Преступление, повторю, злостное. И вы должны были догадаться с того момента, как я вам представился. Вам, надеюсь, не надо объяснять, что полковник юстиции пустяками не станет баловаться?
– Кто вас знает!
– Итак, – продолжил следователь, – теперь вам понятно, что в вашем задержании случайностью и не пахнет? Надеюсь также, что вы догадываетесь, что задержание произведено именно в Екатеринбурге тоже неслучайно?
– Идиотизм, вишь ты… И я отказываюсь понимать что-либо.
– Наше знакомство, собственно, состоялось. Поэтому я могу и удалиться. Однако вы мне до сих пор не сказали, каким видом защиты вы намерены воспользоваться?
– Мне нужен свой адвокат.
– Какой именно?
– Тагильцев Афанасий Петрович.
– Понятно, – Коротаев сделал пометку в записной книжке. – Как с ним связаться?
Шилов пробурчал:
– Один из адвокатов НТПС «Высокогорье». Его обязанность, чтобы… – и назвал номер телефона.
– Хорошо. Если он согласится на вашу защиту, то завтра будет.
– Он обязан согласиться.
– Всякое бывает, гражданин Шилов. До встречи.
Коротаев встал, положил записную книжку в карман и вышел из комнаты.
3
Муж уплетает уже шестой блинчик, а конца этому вкусному процессу пока не видно. Жену это только радует. Особенно сегодня. После длительной командировки. Муж явно изголодался по ее стряпне. Впрочем, и в обычной ситуации муж на отсутствие аппетита не жалуется. Ест все подряд. Не из числа капризных он. Но ценит, когда жена постарается и выдаст «на-гора», как, вот, сегодня, обожаемые им блинчики с творогом. Или пельмени, где и тесто, и фарш – это ее, так сказать, эксклюзив. По мнению мужа, ничего подобного не встретить уж нигде.
Жене приятно вот так, как сегодня, сидеть рядом и смотреть на сосредоточенного и необычайно молчаливого мужа. Сама она поест позднее, когда придут дети. С ними – труднее. Те – едят, но по принуждению. Начинает мать «воспитывать», но у тех сотня отговорок. Привереды, короче. Избаловала. Чуть-чуть поостынут те же блинчики – начинают носы морщить. И в кого они? Уж точно не в отца. Тому хоть что поставь на стол. В ее, то есть в мать? Вроде, не скажешь. За собой в детстве ничего такого не наблюдала. По правде говоря, и предпосылок в семье не было: жили довольно скромно; довольствовались вареной картошкой с постным маслом. По праздникам, правда, стол старались разнообразить и тогда появлялись пироги с рыбой или жаркое по-домашнему, то есть тушеная баранина с картофелем. Жаркое непременно тушилось в тяжелом чугунке и в русской печи. Объедение!
Жена тяжело вздохнула и поправила на голове косынку.
– Не вздыхай
