удивляется Кейд. – Ты с нами не останешься?
Я тут же бросаю взгляд на Эмили, но она вновь отворачивается.
– Честно признаться, – задумчиво произношу я, – это второй момент, который мы хотели бы с вами обсудить. Понимаю, что не об этом мы мечтали, но я не смогу все время провести с вами. Я останусь на день-два, чтобы вас обустроить, но потом буду вынужден вернуться в Портленд. Сейчас у меня много работы, но на выходные я, как только смогу, буду к вам приезжать.
Ненавижу обманывать детей. На самом деле мы с Эмили договорились, что нам необходимо какое-то время пожить врозь. Честно признаться… это я так решил. Эмили просто не стала спорить.
Я опять смотрю на жену. Она вытирает пылинку, попавшую в глаз, потом заставляет себя устало улыбнуться и смело убеждает детей:
– Мы и сами справимся. Самое важное – чтобы Энн немного отдохнула. Она всегда любила океан.
– Вы что… разводитесь… да? Это со-8 уж ни в какие ворота!
«Со-8» («совосемь»), как я недавно узнал, – это «сленговое», подростковое «совсем». Тут она права: развод – это уж точно «со-8 ни в какие ворота». Наверное, поэтому о разводе речи и не заводим. Это всего лишь… возможность немного отдохнуть друг от друга.
Как ни печально, но за последний год вопрос о разводе уже не впервые встает в нашей семье. Обычно он возникает после одной из наших ссор, во время тех неловких моментов, когда мы друг с другом не разговариваем.
– Господи, нет, конечно! – восклицает Эмили. – Просто… с учетом обстоятельств… и давайте не забывать, что перемены всем пойдут на пользу. Поэтому пусть ситуация и не идеальная, но, по крайней мере, на выходных мы будем все вместе.
– Точно! – вторю я, стараясь, чтобы ради детей в голосе звучала уверенность. – На все выходные, когда я только смогу вырваться. – Я смотрю на Бри и спрашиваю: – А почему ты это спросила, милая?
Она пожимает плечами:
– Не знаю. Просто удостовериться.
Эмили подсаживается к Бри поближе, обнимает дочь:
– Бризи, год на самом деле был не из легких, и неприятности не могли не сказаться на нас с папой. Но мы очень сильно любим друг друга. Поэтому, кроме здоровья Энн, не стоит ни о чем тревожиться.
Бри кивает в знак понимания, но я не уверен, что она «купилась».
– Что ж, ладно. – Она на минуту задумывается, а потом продолжает: – Новый вопрос. А ничего, что Энн будет так далеко от дома, когда появится для нее сердце?
Я смотрю на Кейда, которому становится немного не по себе. Ему всегда непросто вот так мимоходом говорить о сердцах. За словами сестры скрывается откровенная правда, которую он в полной мере осознал лишь недавно: донорское сердце «появляется» только тогда, когда его хозяину оно больше не нужно. Несмотря на то что он настоящий одиннадцатилетний «мужик», ему явно не по себе от этой мысли.
– Врачи уверяют, что ничего
