единство первой и второй сторон, которое апостол называет «единством веры». Именно от такой «жены» и её «мужа» – единого для учения Духа и рождается единородный законный «Сын»: от духа рождается тождественный ему дух: «Я и Отец – одно…. Но Отец более меня…» Ин 3:6. Если «Отец» – общий для учения дух, его принцип, то «Сын» – его истинный, совершенный продукт или итог теоретической дешифровки каждого фрагмента в отдельности: «По плодам их узнавайте их». И по закону учения эти два духа – нерасторжимое целое. А потому и учение с полным на то правом можно охарактеризовать как некую органически цельную систему знаний, которую евангелисты наградили именем «тело». Здоровье этого интеллектуального образования зависит от того, как мы понимаем имя «Бог». И, если оно здорово, то все члены тела работают в унисон его «сердечным ритмам». Любой библейский фрагмент, пропущенный через чистое стекло теории, заканчивается рождением «Сына» по имени «Христос». Вот вам и здравое или чистое учение, очищенное от волшебно-мистической брони, которую Христос назвал проказой. От своих учеников апостолы требовали следовать и внимать такому учению.
Часть общества, придерживающаяся научной картины мира, критически, с нескрываемой иронией оценивает евангельский эпизод рождения «Сына Божия». И, действительно, эта картинка в буквальном значении не отвечает никаким нормам логического, соответствующего биологической жизни, этого «божественного явления». Но в свете библейской теории истины этот весьма сомнительный «факт» трансформируется в естественную картинку. Оказывается, что «Иосиф», «Господь» и «Дух Святой», от которого рождается у «Марии» «Сын», – одна сущность, принадлежащая второй сфере учения – небесной. В её мыслительном пространстве эта «святая Троица» – всего лишь разные иносказательные маски-образы всеобъемлющего, смыслообразующего для учения понятия имени «Бог».
«Иосиф» позаимствован евангелистом из книги «Бытие», как прообраз того Духа, который назван в Новом Завете «Сыном Господа», а затем «самим Господом». Евангелисты «думали, что Иисус сын Иосифов, а оказалось, он Сын Божий», а ещё его называли «Сыном Давидовым». И это всё правильно! «Иосиф» и «Давид» – прообразы «единого пастыря», духом которого, пропитано, словно целительным, животворящим нектаром, всё Писание. Он законодатель моды на разумное мышление с его неусыпными бдительностью и сомнением. Лк 1:32; 3:23. Ин 1:45; 5:39.
Говоря о дарах духовных (14:1), Павел заостряет внимание своих учеников на том, что «никто, говорящий Духом Божиим, не произнесёт анафемы на Иисуса, и никто не может назвать его Господом, как только Духом Святым. Дары различны, но Дух один и тот же» 1Кор 12:1—3. Создаётся впечатление, что Павел противоречит Христу и самому себе. Ничего подобного! Обратим внимание, что как Христос, так и Павел свои рассуждения начинают с Духа Святого. Это очень важное наблюдение. Они оба говорят о духовной сфере учения, в которой имена «Христос», «Бог Отец», «Господь», «Дух Святой»
