что в этой истории фигурирует какой-то человек, о котором он внятно ничего не смог рассказать. Это был набор каких-то…
– Междометий, – продолжил Максим.
– Всё ты знаешь! Конечно!
– Успокойся. Пока мы имеем дело с загадочным набором разрозненных историй. То, что ты рассказала – ценно.
– Юморист, – скептично произнесла Полина.
– Правда, ценно.
– Что ценного?! Да, он учился в институте, долго учился, два раза восстанавливался, а потом бросил. Чем там занимался – неясно, это ещё ладно… Потом влез в долги – это тоже понятно. С этим мы можем разобраться. А почему я подобрала с улицы его в таком состоянии? Вот что интересно. Когда мы шли к дому, он нёс какую-то нечленораздельную муть про какого-то человека, видимо, своего друга. Я понимаю, я всяких людей видела. Некоторые любят про девушку, другие про родственников, а чтобы про… друга. Странно.
– Что странного?
– То, что он бредил про своего друга, не будучи пьяным или под дурью.
– Я думаю, что, учитывая катастрофические отсутствие жилищных помещений…
– Опять ты за своё… Занудил. Ла-ла-ла
– Другими словами, люди, живущие на улице, и не такое говорят.
– Этот жил не на улице. Точно не на улице.
– А где?
– Не знаю, но точно не там, – Полина вздохнула, – у него нет струпьев на коже. Сейчас они у всех, кто живёт на улице.
– Наблюдательная.
– Да, я считаю, что вполне себе занимаюсь делом, в отличие от тебя. Но сейчас не об этом. Меня волнует этот его друг.
– Друг?
– Скорее всего, – ещё раз вздохнув, произнесла Полина. – Может, и не просто друг.
– Или даже совсем не друг, а враг, – ответил Максим.
– Нет, точно не враг. Слишком уж восторженным у него был голос.
– Знаешь, Наполеон тоже восторженно говорил о своих противниках…
– Он похож на Наполеона? Да ты посмотри на него! Голодный, замёрзший…
– Ладно, хватит об этом. Пока ясно одно, скорее всего, он может нам пригодится.
– Руки. Помни о руках!
– Это только гипотеза.
– Какая ещё гипотеза!! Я целую ночь провела с ним, это выше всякой гипотезы!
***
Я закончил приём пищи и резко развернулся в сторону своих новых знакомых. Их глаза немного округлились, когда я им улыбнулся. Они молчали. Меня слегка развеселила их реакция. Будто бы напугал их чем-то. Странное дело, пугаться меня? Меня, как было уже правильно подмечено, подобранного с улицы. Как бомжа иди дворнягу. В то мгновение я поймал взглядом то, как яркий свет солнца ложился на мои ладони. Я смотрел на свои руки. Они были такими яркими, я никогда не видел своих рук в таком ярком освещении. Узор жизни, линия судьбы – всё это было неважно. Главное, что я радовался свету. Радовался, как никогда раньше.
