взгляд на его лицо в мелких морщинах у глаз и с полудюжиной побелевших шрамов, посмотрел вокруг нас на белый песок дюн, редкие кусты травы, темно-синее море, вспыхивавшее, как серебро, в лучах поднимающегося в голубом небе солнца.
– Да, боюсь, – сказал я. – Но бывалые воины говорят, что, как только битва начнется, это пройдет.
– Бывалые воины говорят так. Но бывалые воины это те, кто выстоял не в одной битве. А что бы сказали тебе те, чьи глаза выклевали птицы Одина? Прошел ли их страх? Смогли ли они ловко рубить мечом, или их руки задеревенели, ноги не могли сделать вперед и шагу, а глаза искали место, где укрыться?
Эстейн встал и, обняв меня за плечи, повернул в сторону наших кораблей.
– На «Летящем» есть только трое из тех, кто никогда не был в битве. Но и из бывалых воинов половина привыкла биться на берегу в стене щитов, когда справа и слева тебя прикрывают твои товарищи. Все ли они сумеют выстоять в одиночку на палубе вражьего драккара?
Он показал на «Сына Бури», который готовился выйти в море, чтобы снова упражняться с крючьями и с прыжками с борта на борт.
– У Асбьёрна с Токе новичков треть, включая самого Токе. А с их низкими бортами им придется прыгать снизу вверх, чтобы встретиться с врагом врукопашную. Иначе их засыплют стрелами и копьями.
Теперь Эстейн показал на «Вепря», который отходил от берега, чтобы упражняться вместе с «Сыном бури», и «Селезня», команда которого била друг друга тупым оружием на площадке, полной насыпанных камней и досок.
– У Бу есть много бывалых воинов, однако кое-кто сказал бы, что им пора уже угомониться и проводить лето дома, грея старые кости у очага, как и самому Бу. Перелетный Арвид – вот кто для нас большая подмога. Он ходил и на восток и на запад, и среди его людей много таких, что занимались разбоем на востоке Балтики. Так что из четырех кораблей у нас только два смогли бы выстоять против свеев, случись нам схватиться с ними в открытую. А я хочу, чтобы каждый воин на наших четырех драккарах смог свалить хотя бы одного врага. Потому мы и упражняемся с утра до ночи. И когда придет время битвы, такие юнцы, как ты, должны думать не о смерти, а о том, хватит ли трех шагов разбега, чтобы прыжком перемахнуть к свеям на палубу. Ты понял?
Я кивнул и спросил:
– Теперь ты ответишь мне на мой вопрос?
Эстейн закинул голову назад и захохотал так, что пролил пиво.
– Тебя не так легко сбить с толку, как может показаться, Сигурд, – отсмеявшись, сказал он. – Я видел, как ты бился с Асгримом. Ты уже готов к битве. Еще пару дней и к битве будут готовы все, кроме полудюжины совсем неспособных. Но ради них мы не станем ждать, их нечего жалеть. Раз им суждено умереть молодыми, так пусть они падут, как мужчины, с мечом в руке, и отправятся в Валхаллу. А не наплодят трусов, случайно оставшись жить из-за нашего милосердия.
Потом Эстейн посмотрел на меня уже серьезно и спросил:
– Почему ты пришел один, а не с Рагнаром? Он по-прежнему считает, что сумел бы
