проще дать ему утонуть, – пробормотал над самым моим ухом Толстый Карк. – Он все равно скоро отправится к Одину, но только теперь будет мучиться до утра, если только кто-то из нас его не добьет.
– Да, жди, отпустит Эгир того, кто попал в его владения, – усмехнувшись, ответил Карку Хальфдан Собака. – Уж лучше помучиться, но отправиться в Валхаллу, чем жить в подводных чертогах, развлекая дочерей великанши Ран23.
Я слушал их и удивлялся тому, как спокойно они спорят о судьбе этого раненого свея, зная, что их самих может ждать та же судьба, только на несколько ударов весел позже. А сам я чувствовал, как во мне нарастает страх.
Я видел, как носы наших кораблей сближаются, и теперь мог различить даже звенья кольчуг на свеях. Мы были так близко друг к другу, что от брошенного копья или пущенной стрелы почти невозможно было успеть закрыться или увернуться. Наши стрелы и копья свалили с ног пятерых вражеских воинов, и у нас было уже четверо раненых. Я знал, что сейчас самое время и мне бросить копье, но вместо этого я скрючился за щитом и молил богов, чтобы следующая шведская стрела досталась не мне. Тут мне на плечо легла рука, и я услышал голос Эстейна:
– Молодец, что выждал, пока они не будут совсем близко! Теперь бросай!
Я размахнулся, чувствуя, как беззащитен теперь перед вражескими лучниками, и изо всех сил бросил свое копье. И перед тем, как снова укрыться за щитом, я увидел, как острие глубоко вошло в синий щит высокого свея. И тут же услышал, как он закричал от боли. Я тоже закричал – от радости, что все еще жив.
И тут началась настоящая схватка. Я видел краем глаза, как брошенный свеями крюк зацепил кого-то из наших за звенья кольчуги на боку, и как свеи, навалившись, перетащили его, орущего, через борт. Я видел, как наш крюк впился в борт корабля хёвдинга свеев. И еще я видел, как Эстейн, оттолкнувшись от планширя, перепрыгнул к свеям на нос, проломив стену щитов, которую они пытались построить, несмотря на падающих под стрелами раненых и убитых.
И тут я услышал свой собственный крик. И дальше я видел все, что происходило, как бы с двух сторон: своим обычным зрением и словно откуда-то со стороны. Будто глядя чужими глазами, я увидел, как я сам подпрыгнул на планшире и перелетел на корабль свеев вслед за Эстейном. Еще в полете я рубанул кого-то из оборонявшихся мечом по плечу и приземлился прямо среди них, едва удержавшись на ногах.
И теперь все те бесконечные упражнения, которыми нас изнурял Эстейн, сделали свое дело. Я не чувствовал никакого волнения, а дрался, словно затупленным мечом со своими товарищами, и по началу их движений, по их взгляду угадывал, куда они метят. Я был уверен в своих силах и быстрее своих противников, и пока они успевали сделать три движения, я делал четыре.
Приземлившись на узкой палубе среди канатов и весел, я с трудом удержался на ногах, всем телом вспомнив наши ежедневные мучения на площадке с камнями
Ран – великанша, божество шторма и бури, жена морского великана Эгира. Дочери Ран – девы-волны.
