себя. Она была такой горячей, что ему захотелось вонзиться в нее полностью и, поддавшись желаниям, заставить ее кричать от страсти. Она просила о принуждении, хотела, чтобы он взял ее силой, но что-то внутри него противилось этому. Это не какая-нибудь служанка, привыкшая к грубости, это его жена, будущая мать его детей. Он мог стать грубым и хорошо это умел, но предпочел бы, чтобы она была податливой и сама его желала.
Он вошел глубже, остро чувствуя ее девственность. Не то чтобы ему нужны были доказательства, ведь он уже понял: она непорочна. Ариана судорожно вздохнула и впилась зубами в нижнюю губу, чувствуя себя растянутой и наполненной им. Вдруг его охватила необъяснимая жалость оттого, что придется сделать ей больно.
– Будет больно, – предупредил он ее. – Вы такая маленькая. Я не знаю способа сделать это, чтобы не было больно.
Он вошел еще глубже, натянув девственную плеву. Ариана побледнела и вскрикнула.
Она так мало смыслила в любовных утехах. Почувствовав, как его стержень входит в нее, она испугалась, что не выдержит такого размера. Да, боль она ощутила, но терпимую и не настолько острую, чтобы затмить удовольствие от его предварительных ласк. Как только она подумала, что, наверное, выдержит, Лион приподнял бедра и резко подался вперед, пробив последний барьер. Она закричала, оставляя ногтями кровавые полосы у него на спине. Он замер без движения, дожидаясь, когда успокоится ее боль.
– Худшее позади, милая, – прогудел он, убирая серебристые пряди мокрых волос с ее лица. Ему так отчаянно хотелось начать движение, что от усилия, которое он прикладывал, чтобы лежать неподвижно, давая ей время успокоиться и приспособиться к его размеру, у него на лбу выступили капли пота.
Двигаться он начал очень медленно, лаская ее изнутри, успокаивая разорванную плоть. Хоть сильная боль еще не прошла, ощущения даже показались ей почти приятными. Как только в ней проснулось желание ответить ему встречным движением, его толчки превратились в бурю. Орудуя бедрами в диком ритме, Лион почувствовал, как глубоко внутри зарождается предвестие финала, яростного, высасывающего все силы. Теперь он двигался быстрее, еще быстрее… Он почувствовал, как его тело сжалось. Он понимал, что это слишком быстро для Арианы, но ничего не мог с собой поделать. Желание, которое она вызывала в нем, вывело его за границы человеческой выдержки. Поняв, что удовольствия она не получает, Лион дал себе слово: предстоящий акт любви он целиком посвятит ей.
Ариана почувствовала, как его тело напряглось, услышала порывистое дыхание у себя над ухом и хриплый вскрик, ощутила внутри влажный всплеск его семени, и в следующий миг он обрушился на кровать рядом с ней. Жар его тела опалил ее снаружи и внутри.
Она вскочила, охваченная гневом, ненавидя его за то, что он сделал, за то, что заставил ее чувствовать, ненавидя себя за то, что получала удовольствие от всего этого до последнего мгновения, когда он сделал ей больно.
– Нормандский ублюдок! – ядовито прошипела она.
К
