не замечать туземцев и, казалось, обрадовался, когда их музыкальное представление закончилось. Поздравления гостей порадовали его гораздо больше, хотя ему показалось несколько странным, что «овечьи бароны» поздравляли Гвинейру по меньшей мере столь же сердечно, сколь и новобрачных.
– Невероятно, как вам это удалось! – произнес лорд Баррингтон, пожимая ей руку. – Парень просто находка для Киворд-Стейшн, вы словно сами его испекли!
Гвинейра рассмеялась.
– Это не так, он сам такой получился, – потупившись, скромно ответила она.
– Вы действительно не приложили никаких усилий? Не напоили Куру приворотным зельем или чем-то в этом роде? – поинтересовалась Франсина Кендлер, повитуха из Холдона и одна из старейших подруг Гвин.
– Его пришлось бы заказывать у вас! – поддразнила ее Гвин. – Или вы полагаете, что колдунья маори приложила свою руку к тому, чтобы в Киворд-Стейшн появился наследник из Англии?
Тонга, конечно же, тоже пришел, причем не лишил себя удовольствия появиться в национальных одеждах и с регалиями вождя. Он с каменным лицом наблюдал за церемонией, а затем, как и полагается, поздравил пару. Тонга великолепно говорил по-английски и умел отлично вести себя в обществе – если опускался до того, чтобы проявить свои манеры по отношению к пакеха. Он тоже был из лучших учеников Хелен О’Киф.
Остальные маори больше старались держаться в тени, даже Марама и ее супруг. Гвинейра с удовольствием отвела бы им более значимую роль, однако эти люди тонко чувствовали, что именно требуется от главных действующих лиц праздника. Впрочем, Куре, казалось, было безразлично все. Однако скептическое отношение Уильяма к племенам уже стало притчей во языцех. Поэтому Гвин была рада, когда за столом Джеймс, бегло говоривший на языке маори, присоединился к гостям из племени и завел с ними оживленный разговор. Он тоже чувствовал себя в обществе «овечьих баронов» и крайстчерчской знати не в своей тарелке. Он ведь просто «удачно женился» и не имел настоящих прав на землю, которую обрабатывал. Часть этих людей преследовала его в прошлом, когда он угонял скот. И встретиться в обществе было неприятно для обеих сторон.
– Я очень надеюсь, что она будет счастлива, – прошептала Марама своим певучим голосом. Она не возражала против Уильяма, но испытывала неловкость из-за его сегодняшнего поведения. – И верю, что он не помешает сам себе, как тогда Пол… – Марама любила Пола Уордена всей душой, но ее влияние на него всегда было весьма ограниченным.
– Как мне кажется, имя «Пол» что-то слишком часто всплывает в связи с этим Мартином, – мрачно заметил Тонга.
Джеймс только кивнул.
Уильям наслаждался своей свадьбой. Он был на седьмом небе от счастья. Конечно, были некоторые шероховатости вроде незапланированного выступления маори и крепкого рукопожатия наглого молодого человека, представлявшего семейство О’Киф.
– Наилучшие пожелания лично от моей сестры! – сказал
