отпуска и нагрузки товаров. При этом, ясно видно было, что вопреки предписания главного правления, разборка и сортировка товаров для экспедиции производилась до того непозволительно медленно, что, несмотря на то, что контора имела 35 дней времени (от 25 июля по 1 сентября), товары совершенно не были приготовлены для отправки; фактуры даже составляли при нас. Благодаря этому, нагрузка шла медленно и кончилась только 3-го числа, хотя работали даже ночью. Эта неисправность явно показывает, что Аянская контора держится в беспорядке, что Кошеваров, расхаживая по пристани, ничего порядочного не делает, хоть и хвастает всякому приезжему своею деятельностью. В продолжении 35 д., что «Николай» был в отсутствии, приходило в Аян только одно компанейское судно «Цесаревич», и то без груза. Прием в порту был только пластовому якутскому транспорту, отпуск солонины для Камчатки; все это не могло помешать приготовить товары для такой экстренной и важной экспедиции, как сахалинская. В продолжении трех дней проведенных в Аяне, я был с утра до вечера занят, то по работам нагрузки, где приходилось почти с бою брать вещи из пакгауза, то в приведении в порядок бумаг для отсылки по почте. Между прочим, я был несказанно обрадован получением писем от родных. Я так давно уже не имел известий из родного Петербурга. С каким-то трепетом радости и боязни распечатываешь письма, присланные из-за 10,000 верст. Благодаря Бога, все известия были хороши, только смерть друга дяди Федора Ивановича, Пор. Вас. Богословского, была печальною вестью.
Мы обещались с Невельским приехать с судна проститься с семейством Фрейганга, но, занявшись бумагами, опоздали, так что они уехали уже, когда мы вышли из шлюпки на берег. Взяв двух оседланных лошадей, мы догнали их в 3-х верстах от Аяна, где и простились с ними. Не могу не описать костюма m-me Фрейганг. Она надела брюки и пальто своего мужа, чепчик на голову и женские высокие ботинки и уселась амазонкой в этом костюме.
III
3-го сентября, утром в 5 час., я съехал еще раз на берег, чтобы взять некоторые вещи, забытые при поспешной нагрузке. Когда я отчалил от берега, «Николай» уже поднимал паруса при слабом попутном ветре. Из порта салютовали 7-ю выстрелами; на салют этот судно ответило тем же числом. Скоро догнал я «Николая» на быстрой байдарке. На обратном пути в Петровское ветер то же мало благоприятствовал нам. 6-го числа подул свежий попутный N. Мы вошли в Петровский рейд. Смеркалось; ветер свежел, мы неслись под зарифленными марселями по 10-ти узлов. Вдруг засвистел в снастях сильный шторм. Нехладнокровный Клинкофстрем засуетился. На судне начался беспорядок – результат неопытности матросов дессанта, которые не знали кого слушать, потому что капитан судна командовал по-шведски своим матросам, Невельской и Рудановский по-русски – своим. Штурмана суетились, бегали. беспорядок на судне был полный, обстоятельства были действительно нехороши, – лавировать было тесно, и потому выдти в море невозможно. Мы находились между скалистым
